Испытательный срок

– Откуда ты знаешь?

– Ну, начнём с того, что без непосредственной работы на объекте что-то накопать весьма проблематично, а Мезенцев легально не ездил ни сюда, ни в Ясногорск, – Ярик взял правее, обходя непролазный валежник. – Запросов от его имени к нам не поступало. Вообще никогда.

– А если нелегально?

– А если нелегально, – старший бросил в сторону Макса многозначительный взгляд, – то без инструктажа и сопровождения от профессора давно остались бы только научные статьи.

– Это значит, что в таком случае сопровождение всё-таки было, – подхватил Макс, крайне собой довольный. – Поэтому ты считаешь, что первоисточник сведений – не профессор?

– Именно.

– А кто? Безопасники? Или эта… «Цепь»? – Некрасов озадаченно поскрёб в затылке. – Ну, звенья которой – вот это вот всё…

– Сойдёт за кодовое название, – хмыкнул Ярик.

– Ну вот. Кто-то в этой «Цепи» знает про разломы что-то важное?

– Кто-то, не обязательно в «Цепи», не хочет, чтобы мы узнали то, про что пронюхал профессор, – веско сказал Зарецкий. – Это можно сказать наверняка.

– Значит, профессор правду говорил? – понизив голос, спросил Некрасов. Его пробрала крупная дрожь.

– Как минимум, кто-то в это верит.

– И мы будем проверять? – Макс нервно облизнул губы. – Ты хочешь сыграть на опережение, да? Разобраться раньше них, как работают разломы?

– Мне интереснее напасть на след других исследователей, – тихо сказал Зарецкий и остановился, опершись ладонью о ствол ближайшего ясеня. – Что, плохо?

Макс тоже замер, чудом не споткнувшись о корягу, и вытер со лба холодный липкий пот. Вокруг царило мертвенное спокойствие. В застоявшемся душном воздухе не хватало кислорода. Успокаивая себя, Макс нарочито медленно расстегнул воротник рубашки. Значит, беспричинный страх? Такой ли он беспричинный, если лишний шаг может стоить им жизни?

– Мы близко, да? – шёпотом спросил Некрасов. – К… горизонту событий?

– Это ты где такое вычитал?

– Верховский сказал…

– Метко, – рассеянно пробормотал Ярослав, оглядываясь по сторонам. Рассчитывал кого-то увидеть или изучал мечущиеся перед глазами чёрные мушки? – Должно быть примерно вон там, между поваленным деревом и большой берёзой.

Макс сощурился, вглядываясь в клочок непроглядной тьмы.

– Там ничего нет.

– Не так. Мы не знаем, что там.

Зарецкий осторожно шагнул вперёд, жестом велев Максу оставаться на месте. Затем ещё раз и ещё; тихий шелест травы, примятой его подошвами, то ли слышался, то ли чудился. Будто внутри морока.

– Эй, – окликнул Некрасов, просто чтобы услышать свой голос. – Ты куда?

– Я здесь, – глухо, будто сквозь толщу воды, отозвался Ярослав. – Дальше не пойду.

– А мне можно?

– Нет.

Макс отступил назад на полшага. Будь это в самом деле морок, всё вокруг принялось бы лукаво плясать, но тёмные колонны стволов остались на месте. Никуда не делся и застывший на месте Зарецкий. Задрав голову, он вглядывался в видневшиеся сквозь листву лоскуты ночного неба. Макс тоже попытался рассмотреть в звёздах что-то значимое. Медведицы там, где им положено быть; ослепительно ярко горит Арктур, прямо над головой мерцает золотистым гвоздиком Этамин. Тут вообще все звёзды кажутся ярче, это Макс заметил ещё вчера…

– Здесь никого нет, – задумчиво проговорил Ярослав, медленно шагая назад. – Здесь уже очень давно никого нет…

– Сам говорил, никто сюда по доброй воле не полезет, – пробурчал Макс.

Зарецкий обернулся на голос, словно только что вспомнил, что он тут не один.

– Не полезет, – повторил он и на миг прижал ладони к лицу. – Дальше – смерть.

– Как мы тогда что-нибудь выясним? – проговорил Макс. Голос заметно дрожал.

– Не «как», а «когда», – Зарецкий вновь поднял голову к звёздным россыпям. – Если наши друзья знают хотя бы столько же, сколько я, мы их здесь обязательно встретим, и очень скоро.

– А сколько ты знаешь? – спросил Некрасов. Давно сбившееся с ритма сердце вновь пропустило такт.

Ярослав ответил не сразу. Он скользнул рассеянным взглядом по обманчиво далёкому сгустку тьмы, по усеянному ночными огнями чёрному небу, будто проводя между разломом и звёздами одному ему ведомую связь.

– Будем надеяться, что достаточно, – тихо сказал Зарецкий, прижимая пальцы к вискам.

Макс кивнул и нервно облизнул пересохшие губы. Ему пришло в голову, что старшие порой навевают жуть не хуже самой кошмарной нежити.

XLII. Всё возможное

Звягин лихо запрыгнул в закрывающийся лифт, равнодушно извинился и целеустремлённо пробрался через плотную толкучку к зажатому в угол Мишке.

– Привет, – он исхитрился пожать Старову руку, придержав локтем опечатанную папку. – С понедельничком.

– И тебя так же, – Мишка, стараясь никого не задеть плечом, подвинулся, давая безопаснику место рядом с собой. – Как там с подпольным цехом?

– Я, собственно, как раз про него хотел, – лейтенант постучал пальцем по створке туго набитой папки. – Вы нам с экспертизой не поможете? Барахло изъяли всякое разное, а там такого накручено… Найдёшь время глянуть?