Истина Платона

Минут через пять вернулся Платон. На его руке была затянута удавка, а на другом конце метровой верёвки был привязан за запястье душман с чуть-чуть попорченным лицом. Следом шёл Боцман, иногда придавая духу ускорение путём воздействия на его пятую точку. Подвели, как смогли, выпрямили и начали выворачивать из его рта кляп, состоящий из куска его же бывшей чалмы. И тут началось… Дух рухнул на колени мордой в землю и начал что-то быстро и несвязно лопотать. Долетали обрывки искажённых русских слов. Руки шарили по земле в надежде зацепиться за чьи-нибудь штаны или кроссовки. Дольше минуты это выносить было невозможно, поэтому Боцман с Платоном схватили его за остатки халата, подняли и поставили на ноги. Наш переводчик, таджик из взвода Платона, спросил у него на наречии пушту:

— На каком языке говоришь?

И тут началось:

— Я на русский языке… советский я… Кушка школа учился в Тюркменистон, комсомол был, — скороговоркой повторял он уже по третьему кругу.

— Какой ты, на хрен, советский? Своих режешь, падла! — не выдержал Боцман, поняв, кого они с Платоном спеленали.

На завывания «языка» начали подходить разведчики. Ребятам хотелось послушать «песни в советском исполнении» предателя Родины. Надо сказать, что таких «советских» в начале афганской компании попадало в плен и в наши госпитали немало. Они, конечно, рассказывали, что их обманули, заставляли воевать насильно и под страхом смерти семьи. Но редкие свидетели, выжившие после душманского плена, рассказывали, что это были за «свои» и чему их учили в «советских» школах. Поэтому в плен их практически не брали. Не церемонилась с ними и регулярная армия ДРА.

— Будешь говорить правду, останешься жить и детей своих увидишь, — внятно, по буквам, произнёс я, но переводчику всё же дал команду перевести.

— Соврёшь — повесим! — вставил свои пять копеек Боцман. Он знал — повешенный правоверный в рай не попадает.

— Как зовут тебя?

— Мехмет, товарищ… Мехмет я… большой семья, три сына… Мехмет правда говорить!

— Где третий душман? Вас ехало трое, а вернулось двое… Третий где? — зло шипел Боцман, загибая перед носом Мехмета, для ясности, свои растопыренные пальцы.

— Мина! Ноги ёк! Али Даврана жалел, голова стрелял, Давран умирал, — ответил Мехмет. Мы, конечно, поняли, что третий дух подорвался на мине, а второй «из жалости» пристрелил его. Эта информация многое объяснила.

— Исмаил Вали в кишлаке? — спросил я, глядя духу в глаза.

Наверняка такой нашей осведомлённости Мехмет не ожидал. Глаза забегали, лицо сморщилось, как от зубной боли. Даже представить было невозможно, что сейчас творилось в его бритой голове. Трое сыновей… верёвка на шее… господин Исмаил Вали… Дух опять рухнул на колени, рванув за собой верёвку, связывающую его с Платоном.

— В кишлаке. Деньги считает… много денег и камни, — со стоном выдавил Мехмет.

Платон, резко дёрнув за верёвку, спросил:

— А ну стоять! Тварь! Сколько людей в отряде? Вооружение какое?

— Люди много… злые… двадцать… и ещё пять. Автоматы и пулемёты два. Я покажу посты, — уже почти успокоившись, отвечал наш «язык».

Мы переглянулись с парнями. Похоже, есть шанс накрыть эту богадельню малой кровью, если, конечно, не врёт, вражина. Я достал из планшета кальку с планом кишлака с примерным расположением построек и расстелил её на ранце.

— Покажи где сидит твой господин, где спят духи и где расположена охрана? — спросил я, показывая Мехмету наш план кишлака.

Дух осторожно приблизился к кальке и начал изучать её. Потом ткнул в план своим чёрным ногтем и радостно произнёс:

— Кули! Кишлак Кули!

— Ты нам, сволочь, дурака не включай! Показывай, где твой хозяин бабки считает? — психанул Платон. — Командир, по нему видно, что всё он, сука, понимает и в картах разбирается! Придуривается! Разрешите воздействовать?

Последние слова Боцман воспринял как обращение к нему лично за помощью. Он тут же растянул заранее приготовленную удавку и, как ковбой, ловко накинул её на шею Мехмету, отдав другой конец Платону. Удавка ещё не успела затянуться, как наш пленный заорал, цепляясь за штаны Боцмана:

— Мехмет покажет. Три… цифра три. Там господин Исмаил Вали и деньги там.

На плане кишлака каждое строение было пронумеровано для простоты визуального восприятия. Так что вопросы могли быть заданы словами, а ответы можно было воспринимать цифрами.

— Где ночью все спят? Где посты и пулемёты, гнида? — рвал на нём халат, орал и страшно скалил жёлтые от табака зубы Боцман.

Я сунул в руку Мехмету карандаш, и он, вспоминая русские буквы, подметая кальку чёрной бородой, начал ставить на плане свои закорючки. Через полчаса при помощи переводчика, оплеух и собственной смекалки, с планом в основном мы разобрались. Сборщики дани ждали ещё одно крупное поступление из района, граничащего с Панджшером. Без этого груза они не уйдут. Но было одно «но»! План кишлака был вычерчен давно, и на нём не было понятно, где точно расположены два поста охраны и огневая точка пулемётчика. А они явно были на пути продвижения группы Зверя. Нужно было уточнять на месте.