Истина Платона

— Давайте, парни, — ответил я, ещё раз удивляясь охотничьему азарту этого парня.

— Мы в драку лезем после вас, землячок, так что не затягивай, — бросил вслед уходящей группе Боцман.

Зверь своих пулемётчиков выставил ещё раньше, чем мы. Тоже боялся изменений погоды. У него получилось очень удачно. На сравнительно небольшой ширине участка, в 160–180 метров, он выставил четыре огневые точки с ручными пулемётами. Два фланговых были расположены чуть впереди, поэтому линии обстрела не пересекались, и плотность огня ожидалась супер убойной.

Связались с базой. Обрадовали. К нам уже пылит на всех парах «броня». С учётом ночи, хреновой дороги и ссыкунов-первогодков водителей-механиков, БТРы и БМП с пехотой будут только через час с хвостом. Только вот какой этот хвост? Едет рота. Неплохо. По воздуху обещают подбросить взвод десантников. А общее командование осуществляет целый полковник. Странно как-то, хотя, может, этот самый Исмаил Вали и стоит того… О том, что я ранен и командую из «гнезда» пока не сообщал. Обо мне радист доложил по форме: «Есть один „трёхсотый“, помощь оказана».

Уходила группа прикрытия. На секунду блеснуло лезвие ножа. По силуэту узнал ефрейтора Еремеева. «Этот вернётся. У него мамка — инвалид!» — почему-то подумал я.

— Гриш… — попытался сказать что-то хорошее перед выходом Боцману.

— Сань, всё будет, как надо, — блеснула лунным отражением на жутко грязной физиономии железная фикса друга. «Улыбается…» — понял я.

Как было

Первый и единственный блок-пост духов был оборудован чуть выше дороги, примерно в 200-х метрах от первой постройки кишлака. На блок-посту находились трое человек, все спали. Вернее, двое спали в горизонтальном положении, а третий сидя. Видно, третий и должен был не спать. Отработали профессионально быстро, без эмоций. Спящим — в сердце, сидящему — по горлу.

Через пару минут перелезли через невысокий дувал (забор в кишлаках). За перегородкой по глиняному полу мягко затопали овцы, коротко заблеяла коза. Дом был обитаем. Не повезло местным, придётся побеспокоить. Зашли в ближайшую дверь, оказались на мужской половине. В темноте отчётливо слышалось мирное дыхание нескольких человек. Бес включил фонарик, направив его луч в стену, потом медленно стал перемещать желтоватый размытый круг на пол. Платон включил свой фонарь и направил его луч в другой конец комнаты. В небольшой комнате на стёганых одеялах лежали двое мужчин. Один с седой бородой, видно — глава семьи, и мужчина среднего возраста. После беглого осмотра оружия в помещении не обнаружили. Вдруг луч фонарика Беса метнулся в угол. Там из-под вороха одеял на них с любопытством смотрели глаза мальчишки лет 6–7. Он выбрался из-под одеяла, сел и даже улыбнулся Бесу, когда тот направил луч света на свою рожу и показал язык. Бес встал на одно колено и поманил мальчишку к себе, показывая ему откуда-то взявшуюся половинку шоколадки в блестящей фольге. Мальчонка вскочил, что-то вскрикнул и подбежал к Бесу. Тот посадил его на колено и отдал шоколад, одновременно направив ствол АКСа в сторону проснувшихся мужчин.

— Тихо, не орать и не дёргаться! — шёпотом сказал он, показав им нож, приставленный к попе мальчугана. — Зажги лампу, — обратился он к младшему.

— Не трогайте нашего Мустафу, — с надрывом попросил старший афганец. — Что вам надо, шурави?

Тем временем тот, который помоложе, зажёг керосиновую лампу, и в комнате стало заметно светлей. Фонари выключили, и Платон быстро связал руки дехканам. Потом быстро достал кальку с планом кишлака, положил перед стариком и ткнул пальцем в его дом.

— Это твой дом. Где дом Исмаила Вали? Где он спит? Скажешь — отдам внука, — зло сказал Платон, а Бес тут же перевёл.

Нужен был быстрый результат! Конечно, никто бы мальчишку и пальцем не тронул. Начали бы резать кого-то другого… Война, однако. Парни знали, что делали. И сработало. Старик указал на дом, стоящий рядом с тем, что в своё время показывал незабвенный Мехмет. Правда, они были за одним забором. Тут же информация была передана группе захвата Зверя и мне. Связали на всякий случай и мальчишку. Потом подняли всех на ноги и тихо отвели на женскую половину, где у двери и окна стояли остальные наши парни. Бес сделал страшное лицо и объяснил им, чтобы все легли на пол и во время стрельбы никто из дома ни шагу. А для убедительности обернул в какую-то тряпку кирпич и положил его на пороге двери, сказав, что это мина, которую он разминирует через час.