Истории СССР (СИ)

Мама восстановила документы на свой орден Красного Знамени и снова была вознаграждена почётом и уважением Советской власти. В мае 1965 года мы начали с ней ездить по новостройкам Ленинграда и выбирать себе отдельную квартиру. Тот ужас, который я испытывал, осматривая квартирки в Весёлом посёлке, Купчино, Дачном и на Гражданке, был сравним с атомной войной. Низкие потолки, тонкие стены, маленькие окна и убогие клетушки комнат были не достойны человека. В них можно было содержать только морских свинок. И то не долго. За неделю перед закланием и обжариванием на вертеле голодных гаучо. Страшнее страшного было в эти районы добираться. Часа полтора трястись в раздолбанном трамвае, а потом добираться по колено в грязи до вожделенной отдельной квартиры, чтобы всю ночь ворочаться и не иметь возможности уснуть от громкого и хриплого кашля соседей соседних квартир. Интимное желание справить нужду мгновенно становилось оглашённым публичным достоянием жителей всего подъезда. Мама спорила со мной, огорчалась, что вырастила такого барчука, но я стоял на своём. Осенью, к ноябрьским праздникам мы переехали в новую трёхкомнатную квартиру № 87 на втором этаже блочного пятиэтажного дома № 26 по проспекту Науки. Мне выделили комнату 9 метров, из которой я соорудил японское дожо, следуя своим пристрастиям к восточным единоборствам, японской культуре и здравому смыслу, который не позволял в такой коробочке поставить какую-нибудь мебель. Ту мебель с ручками во внутрь, которую совки начали изготавливать специально для таких, с позволения сказать, жилищ, я мебелью не считал и считать не хотел. Больше всего эти жилища напоминали мне кукольный уголок в детском саду. Упрёки родителям в том, что они воевали и ждали двадцать лет такое, не потребное для человека жильё, были бессмысленны и оскорбительны. Мама и сама всё понимала, но отбивалась возражениями типа «посмотрим какой дом ты себе построишь?!» В этой хрущёбе я провёл пять лучших лет своей юности, приезжая в неё в основном для сна. Спальная квартира, спальные районы униженных рабов, защитников Родины, строителей коммунизма целыми днями простаивали пустыми. Орудовать в них было сподручно только квартирным ворам. Но воровать у наших граждан тогда было нечего.