Истории Ворона

Нависший над «Хабенским» «баритон» вдруг застонал, как от невыносимой зубной боли. Стон длился секунды две, не дольше, а потом «баритон» начал ощупывать нижнюю часть лица. Прикосновения пальцев были дергаными, короткими, словно он трогал горячий утюг.

– Э, ты че? – испуганно вскинулся щекастый.

Вместо ответа «баритон» крепко закрыл глаза, как будто переживая новый приступ боли, сдавил виски ладонями. Каркая передернуло: рта у «баритона» больше не было. На его месте появилась неровная и широкая – сантиметра три-четыре – красно-коричневая полоса с нечастыми трещинками. Губы как будто спеклись, сплавились…

«Хабенский» неуклюже попятился от него, забыв разогнуться. В широко раскрытых глазах стремительно набухал уже не страх – ужас. Каркай и щекастый не двигались, неотрывно глядя на «баритона».

Тот неожиданно встал на цыпочки, вытянувшись в струнку, словно его шею захлестнули невидимой петлей и начали натягивать веревку, которую он почему-то не пытался снять. Полоса на месте рта стала еще немного шире. «Баритон» отчаянно замычал через нос, ему явно хотелось орать от боли, но он не мог.

Вдруг сбоку раздался срывающийся голос «Хабенского»:

– Стекает… Рука…

Каркай мазнул взглядом по одной руке «баритона», по другой…

И – увидел.

Кожа правого предплечья медленно текла вниз, напоминая плавящийся воск. Ближе к локтю обозначился узкий разрыв, тут же скрывшийся под складкой, плывущей из рукава. Кончики пальцев болтались не до конца надетой перчаткой, на которую приклеили сероватые чешуйки ногтей. Крови почему-то не было, словно живого человека и в самом деле подменили восковой фигурой.

Виктор посмотрел выше. Лицо «баритона» так же неторопливо теряло привычные черты, жутко багровело лишившееся скальпа темя. Кожа со лба полностью закрыла глаза, по-бульдожьи обвисли щеки, тускло белели оголившиеся ушные хрящи. Коричневая полоска на месте рта осталась той же самой, нетронутой.

Правую скулу неожиданно перекосило-потянуло вверх. Через секунду Каркай понял, что это не так. Отделился лишь лоскут плоти – узкий, слегка завернувшийся стружкой, как будто его смахнули невидимым рубанком. За ним последовала «стружка» с левой скулы, с верхней губы…

«Хабенский» внезапно метнулся из квартиры, и Каркай последовал за ним. Почти сразу же за спиной раздались шаги и сдавленный жуткий мат щекастого.

Они остановились этажом ниже, возле двери «Хабенского».

– А?! Убедились?! – Тот несколько раз ткнул пальцем в потолок, совершенно дикий взгляд прыгал с Каркая на щекастого. – Сдохнем! Все!

Щекастый саданул его кулаком в грудь, как показалось Виктору, без особой злости, скорее растерянно.

– Тихо, еп…

«Хабенский» сдавленно охнул, широко оскалился от боли. Потом резко схватился за дверную ручку, словно опасаясь, что Каркай с щекастым будут его удерживать, повернул ее и скрылся в квартире. Негромко стукнул засов.

– Сдриснул, ссыкло… – раздраженно процедил щекастый. – Блин, а че делать-то, в натуре? Может, запалить хату на хрен? Счетоводу этому…

Каркай неуверенно пожал плечами:

– Боюсь, не загорится. Не знаю, что тут можно сделать… Если только святой водой, как этот предлагал.

– Вариант, че. Слышь, а если надпись соскоблить? Ну, ты понял…

Виктор кивнул, соглашаясь.

– Да, еще это… – протянул щекастый. – А че он там считал – восемь, девять? Я не догнал малехо.

– Это же просто. Номера квартир, в которых…

Он осекся не договорив. Лицо щекастого стало цвета побелки, от появившегося в его глазах ужаса Каркая пробрал озноб.

– Моя же дес…

Договорить он не смог. Отпрянувший к стене Виктор смотрел, как щекастый один в один повторяет действия «баритона»: стонет, трогает губы, закрывает глаза, встает на цыпочки…

Каркай ждал, что он тоже начнет оплывать, но вместо этого веки щекастого медленно вспухли, словно их надули изнутри. Под ними что-то ерзало, перекручивалось, а через несколько секунд раздался глухой негромкий хлопок. Глазницы выстрелили дуплетом – кровавая жижа и ошметки кожи.

Ноздри щекастого быстро потянуло в стороны, на разрыв. Кожа на кончике носа лопнула первой, красная щель быстро превращалась в ромб, и это словно послужило сигналом. Раздался короткий хруст, невидимый удар превратил нос щекастого в месиво.

Вслед за этим с его макушки начала неспешно змеиться ленточка шириной с указательный палец, темно-красная с одной стороны, а на другой топорщилась дорожка коротких темно-русых волос. Висок и скулу щекастого перечеркнула струйка крови, быстро набирающая силу. Ленточка подрагивала, делаясь все длиннее, коснулась уха, достигла плеча. Каркай опрометью побежал вниз по лестнице, точно так же, как несколько минут назад из квартиры Чисткова, чтобы не видеть, как с щекастого снимают кожу – витками, без пропусков, как педант срезает кожуру с яблока.

Миновал три пролета – и остановился.

«А что дальше?»

В голове и в душе был дичайший сумбур. Единственное, что Каркай понимал четко, – ему осталось не больше получаса. Еще двенадцать квартир, не считая соседской, примерно по две минуты на каждую… да, так и есть.

«Что делать?»

Бежать к «баритону» на поиски святой воды?