Читаем История греческой литературы Том II полностью

Политической целью пифагорейского союза было обеспечение господства знати в греческих поселениях на юге Италии. Политическая деятельность союза в Кротоне и в других городах вызвала сопротивление демократически настроенных слоев населения. Разгорелась серьезная борьба, которая закончилась разгромом пифагорейского союза во второй половине V века до н. э., когда дом, в котором собрались пифагорейцы, был сожжен вместе с собравшимися. Пифагорейцы подверглись преследованиям не только в Кротоне, но и в других городах Великой Греции, причем многие из членов союза погибли, а часть бежала из Италии.

От Пифагора и от древних пифагорейцев не сохранилось философских произведений, за исключением небольшого числа фрагментов. Сам Пифагор, по видимому, ничего не писал. Первое письменное изложение пифагорейской философии дал Филолай, живший в V веке до н. э., современник Сократа. Филолай написал на дорийском диалекте три книги "О природе", из которых сохранилось несколько фрагментов в передаче Диогена Лаэртского, Стобея, Боэция, Климента и др.

Недостаток источников лишает нас возможности проследить эволюцию учения пифагорейцев в древний период (VI век). Поэтому пифагорейское учение можно характеризовать только в целом — так, как оно сложилось за весь этот период.

О содержании учения пифагорейцев мы узнаем главным образом из свидетельств Платона, Аристотеля и перипатетиков — Феофраста, Эвдема, Аристоксена, Дикеарха и др.

По учению пифагорейцев, мир прерывен, и началами его являются числа и пустота. Единица признавалась принципом числа и в качестве точки — принципом образования геометрических фигур и тел. Из соединения единиц возникают четные и нечетные числа, а из их сложения — квадратные (из четных), прямоугольные (из четных) и треугольные (из нечетных и четных) числа и соответственно — пространственные линии, поверхности, тела. Мир и вещи в нем мыслятся без развития, как порождения чисел. Основными элементами мира являются предел и беспредельное, соответствующие основным элементам чисел — нечету и чету. Это метафизическое миропонимание вместе с тем было и первой идеалистической противоположностью стихийному материализму ионийцев. Хотя ранние пифагорейцы, по видимому, считали числа телесными, но по существу здесь в качестве первопричины и начала всего полагалось идеальное начало.

Эта принципиальная близость пифагореизма и платонизма обнаруживалась не только в отвлеченных вопросах космологии и онтологии, но и в вопросах политики. Как было уже сказано, древний пифагореизм возник как выражение идеологии реакционного политического союза, боровшегося за господство аристократии в греческих поселениях на юге Италии. Как будет показано ниже (гл. VII), идеалистическое учение Платона заключало в себе попытку философского оправдания реакционных целей афинской аристократии.

Значительно большую известность заслужили себе представители древнепифагорейской школы своими исследованиями в области точных наук, в особенности математики.

Пифагору приписывается не только известная под его именем теорема о равенстве квадрата гипотенузы сумме квадратов катетов, но и доказательство несоизмеримости диагонали квадрата с его стороною. Это открытие несоизмеримости находилось в прямом противоречии с учением самого Пифагора о прерывности мира и о том, что все в мире состоит из рациональных чисел и отношений между ними. Поэтому, как гласит предание, открытие несоизмеримости хранилось пифагорейцами в тайне и за разглашение этой тайны был исключен из пифагорейской школы ученик Пифагора Гиппас.

С орфиками пифагорейцев сближало, в частности, мистическое учение о переселении душ. С этим учением были связан культ, обряды и "пифагорейский образ жизни", целью которых было очищение и спасение души, освобождение ее от последующих переселений в другие тела и приобщение к бессмертию. Каждый член союза должен был следовать определенным предписаниям — "акусмам" (ἄκουσμα — слушаемое, то, что услышано от учителя). Помимо древних предписаний, касавшихся внешнего образа жизни, пифагорейский союз требовал от своих членов нравственного совершенствования, которое должно было достигаться путем развития таких добродетелей, как послушание, верность друзьям, самообладание, строгое отношение к своим обязанностям, а также путем занятий музыкой (лира и кифара) и наукой, особенно математикой. Впоследствии стали различать два направления, или две секты, пифагорейцев: акусматиков и математиков.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Конец институций культуры двадцатых годов в Ленинграде
Конец институций культуры двадцатых годов в Ленинграде

Сборник исследований, подготовленных на архивных материалах, посвящен описанию истории ряда институций культуры Ленинграда и прежде всего ее завершения в эпоху, традиционно именуемую «великим переломом» от нэпа к сталинизму (конец 1920-х — первая половина 1930-х годов). Это Институт истории искусств (Зубовский), кооперативное издательство «Время», секция переводчиков при Ленинградском отделении Союза писателей, а также журнал «Литературная учеба». Эволюция и конец институций культуры представлены как судьбы отдельных лиц, поколений, социальных групп, как эволюция их речи. Исследовательская оптика, объединяющая представленные в сборнике статьи, настроена на микромасштаб, интерес к фигурам второго и третьего плана, к риторике и прагматике архивных документов, в том числе официальных, к подробной, вплоть до подневной, реконструкции событий.

Валерий Юрьевич Вьюгин , Ксения Андреевна Кумпан , Мария Эммануиловна Маликова , Татьяна Алексеевна Кукушкина

Литературоведение
100 запрещенных книг: цензурная история мировой литературы. Книга 1
100 запрещенных книг: цензурная история мировой литературы. Книга 1

«Архипелаг ГУЛАГ», Библия, «Тысяча и одна ночь», «Над пропастью во ржи», «Горе от ума», «Конек-Горбунок»… На первый взгляд, эти книги ничто не объединяет. Однако у них общая судьба — быть под запретом. История мировой литературы знает множество примеров табуированных произведений, признанных по тем или иным причинам «опасными для общества». Печально, что даже в 21 веке эта проблема не перестает быть актуальной. «Сатанинские стихи» Салмана Рушди, приговоренного в 1989 году к смертной казни духовным лидером Ирана, до сих пор не печатаются в большинстве стран, а автор вынужден скрываться от преследования в Британии. Пока существует нетерпимость к свободному выражению мыслей, цензура будет и дальше уничтожать шедевры литературного искусства.Этот сборник содержит истории о 100 книгах, запрещенных или подвергшихся цензуре по политическим, религиозным, сексуальным или социальным мотивам. Судьба каждой такой книги поистине трагична. Их не разрешали печатать, сокращали, проклинали в церквях, сжигали, убирали с библиотечных полок и магазинных прилавков. На авторов подавали в суд, высылали из страны, их оскорбляли, унижали, притесняли. Многие из них были казнены.В разное время запрету подвергались величайшие литературные произведения. Среди них: «Страдания юного Вертера» Гете, «Доктор Живаго» Пастернака, «Цветы зла» Бодлера, «Улисс» Джойса, «Госпожа Бовари» Флобера, «Демон» Лермонтова и другие. Известно, что русская литература пострадала, главным образом, от политической цензуры, которая успешно действовала как во времена царской России, так и во времена Советского Союза.Истории запрещенных книг ясно показывают, что свобода слова существует пока только на бумаге, а не в умах, и человеку еще долго предстоит учиться уважать мнение и мысли других людей.

Алексей Евстратов , Дон Б. Соува , Маргарет Балд , Николай Дж Каролидес , Николай Дж. Каролидес

Культурология / История / Литературоведение / Образование и наука