История инвестиционных стратегий. Как зарабатывались состояния во времена процветания и во времена испытаний

Эта история является наглядной иллюстрацией серьезного недостатка системы образования, построенной на основе наблюдений и опыта, и несовершенства наших знаний об окружающем мире. Одна неожиданная находка может перечеркнуть общеизвестный постулат, основанный на результатах тысячелетий достоверных наблюдений за миллионами белых лебедей.

По мнению Талеба, «черный лебедь» – это событие, выходящее далеко за горизонт разумно-ожидаемых событий, потому что ничто в прошлом не может убедительно указать на саму возможность его возникновения. Черный лебедь – это событие с очень низкой вероятностью, но с чрезвычайно высокой степенью воздействия. Однако оно все же имеет так называемую ретроспективную вероятность. Другими словами, только после того, как оно произошло, мы можем найти – и находим – правдоподобные объяснения случившемуся.

Черные лебеди – это совершенно непредсказуемые события, вероятность которых выходит за пределы 20 стандартных отклонений от нормы; они возникают из ниоткуда, чтобы полностью изменить этот мир. Убийство эрцгерцога Фердинанда, приход к власти Гитлера, Перл-Харбор, распад Советского Союза, 11 сентября 2001 года и обвал на фондовой бирже 1987 года – вот прекрасные примеры «черных лебедей». Какова вероятность того, что два самых больших здания в Нью-Йорке за одно утро окажутся стерты с лица земли? А если исходить из нормального распределения доходности фондового рынка, то никакой вероятности того, что американский рынок может упасть на 22 % за один день, как это случилось в 1987 году, просто не могло быть, просуществуй он хоть с начала зарождения Вселенной.

Битва за Мидуэй стала позитивным «черным лебедем» для США и негативным для Японии в том смысле, что исход сражения был событием с вероятностью за пределами множественного стандартного отклонения. Эту битву можно назвать моментом «X» как для войны, так и для американского фондового рынка. Никто не догадывался, что фондовый рынок скоро достигнет минимума (после которого начнется рост), кроме одного малоизвестного автора рыночных заметок для журнала Barron’s – и толпы инвесторов. И только обессиленный, отчаявшийся немецкий фондовый рынок понимал, что план «Барбаросса» и мечты Гитлера об империи достигли своей вершины в березовых и сосновых лесах Подмосковья поздней осенью 1942 года

[273].

Талеб не предлагает своему читателю какой-то особый способ решения проблемы «черных лебедей». Он вполне справедливо отмечает, что, оценивая риски, инвесторы никак не учитывают возможность столкновения с событием подобного рода. По замечанию Талеба: «Мы не учимся даже тому, что мы не учимся». Он считает, что большинство инвесторов «просто подбирают копейки перед паровым катком»; другими словами, подвергают себя неоправданно большому риску за жалкие гроши. Все эти рассуждения определенно верны, но ответа на вопрос «что же с этим всем делать» они, к сожалению, не дают. Как же подготовиться к появлению «черного лебедя»? Судя по всему, Талеб считает, что никак! В заключении своей книги он заявляет: «Мое средство борьбы с Черными лебедями – умение нешаблонно мыслить… Временами я гиперконсервативен в ведении своих дел, временами – гиперавантюрен». Мне не очень понятен смысл его изречений, но это то, что пишет он сам.

Кирилл Соколофф, основатель аналитической компании 13D Research, рассуждая о Талебе и черных лебедях, отмечает: «Если вы достаточно проницательны и доверяете своей интуиции – нет причин не заметить приближение большинства из них». Он говорит, что многие из последних «черных лебедей» были однозначно предсказаны кем-то или даже им самим. Может быть, все так и есть, но я отношусь к его заявлению скептически. Легко навоображать себе «черных лебедей», но все это бесполезно, если вы не сможете предсказать время их прибытия – хотя бы на протяжении года или двух. Слишком рано – это то же самое, что не верно.

Тем не менее, вы можете попытаться представить немыслимое и включить связанные с ним издержки в стоимость страховки.