История инвестиционных стратегий. Как зарабатывались состояния во времена процветания и во времена испытаний

А вот Эстель уцелела, пережив всю войну в оккупированной Франции, и в 1946 году обратилась в банк Credit Suisse в Женеве, чтобы получить причитающиеся ей деньги. Служащий банка достал папку с надписью «Й. Сапир». Эстель представилась, предъявила паспорт и показала ему рукописные записи отца о состоянии счета, однако служащий заявил, что доступ к деньгам ей смогут предоставить только после ознакомления со свидетельством о смерти ее отца. На что она возмущенно осведомилась: «А от кого вы хотите, чтобы я получила свидетельство, от Адольфа Гитлера?» Но представитель банка оставался непреклонен. Она приходила в этот банк дважды в 1946 году, потом один раз в 1957 году, и еще раз в 1996 году, но все безрезультатно. В конце концов, благодаря вмешательству американских властей банк в 1998 году выдал ей чисто символическую сумму в размере 500 000 долларов. Увы, но через несколько месяцев после этого Эстель скончалась в возрасте 73 лет. Если задуматься, получается, что все произошедшее – следствие ошибки ее отца, заключившего договор с банком на подобных условиях[274].

На тот момент многие банки просто забирали деньги в свой резервный фонд со счетов клиентов, с которыми не могли установить юридический контакт на протяжении нескольких лет. Естественно, подобная практика приводила в ярость множество получивших отказ претендентов, и по этому поводу был написан целый ряд статей и даже книг. Например, опубликованное в 1997 году произведение Тома Брауэра с говорящим названием – «Нацистское золото: Полная история 50-летнего швейцарско-нацистского заговора по отъему миллиардов долларов у европейских евреев и тех, кто пережил холокост». Лично я не верю в существование такого заговора, и безусловно, у банков должен быть регламент, согласно которому они работают, но мораль этой истории в том, что если вы выбрали в качестве спасительной гавани банк, то ваши счета в нем должны быть оформлены таким образом, чтобы в дальнейшем идентификация законного владельца не стала проблемой. И никогда не ленитесь прочитать то, что написано мелким шрифтом.

Как же уберечь богатство в преддверии грядущего хаоса? Этого не знает никто. Подобная неопределенность заставляет задуматься о диверсификации. Диверсификация была и всегда будет наиглавнейшим постулатом Правил Инвестирования Разумного Человека. Диверсифицируйте активы, распределяя вложения между акциями, облигациями, частным капиталом, коммерческой недвижимостью и реальным бизнесом. В странах Африки, располагающихся к югу от Сахары, люди на протяжении веков считали самым надежным вложением финансовых ресурсов скот. Так продолжалось до тех пор, пока не пришла великая засуха.

Диверсифицировать следует не только материальные активы, но и места, где они хранятся. Не храните все ценные бумаги в базах данных крупнейших банков и брокеров в Нью-Йорке, Лондоне и Цюрихе. Убедитесь, что они зарегистрированы на ваше настоящее имя, а не на один из ваших никнеймов. Помните, что спекуляции деривативами напоминают выкуривание одной сигареты за другой – вероятность, что в итоге вы загнетесь от рака, чрезвычайно высока.

Чарльз Дарвин написал в книге «Происхождение видов»:

«Выживает не самый сильный и не самый умный, а тот, кто лучше всех приспосабливается к изменениям».

То же самое относится и к «выживанию» вашего богатства на протяжении длительного времени.

Все время пристально следите за изменением коллективного настроения участников рынка в зависимости от того, что нашептывает им сам рынок. Коллективный разум не безупречен, однако он заслуживает намного большего доверия, нежели всяческие эксперты или средства массовой информации. Тем не менее, даже учитывая, что падения угадать несколько легче, чем взлеты, ожидать оттуда достоверных прогнозов касательно террористических актов, эпидемий или катастроф, разумеется, невозможно.

Что же касается прозорливости фондовых рынков в отношении значимых переломных моментов, то история говорит сама за себя.

Лондонский рынок

В начале лета 1940 года, уже после «Дюнкеркского чуда», но в самый разгар знаменитой Битвы за Британию, лондонский фондовый рынок каким-то непостижимым образом почувствовал, что в ходе войны Германии и Британии произошел перелом. При этом нет никаких свидетельств того, что хоть кто-нибудь из влиятельных лиц того времени разделял бы эту уверенность. Новости с фронта были хуже некуда, Англия оказалась в полном одиночестве. Как уже отмечалось в главе 4, в то время даже Черчилль, провозглашая скорое начало Битвы за Британию, был весьма осторожен в своих публичных выступлениях. В самом деле поводов для позитивного настроя у него не было, поскольку британская армия и военно-морской флот терпели поражение за поражением.