История Консульства и Империи. Книга II. Империя. Том I

Позади «Плютона» «Альхесирас», управляемый контр-адмиралом Магоном, давал памятный бой, достойный того, какой выдержал «Редутабль», и столь же кровавый. Магон, родившийся в Иль-де-Франс в семье выходцев из Сен-Мало, был еще молод и столь же прекрасен, как и храбр. В начале сражения он собрал экипаж и обещал подарить великолепную портупею, пожалованную ему Королевской Филиппинской компанией, тому из матросов, кто первым кинется на абордаж. Всем хотелось заслужить награду из его рук. Ведя себя подобно командирам «Редутабля», «Фугё» и «Плютона», контр-адмирал Магон сначала выдвинул «Альхесирас» вперед, дабы закрыть путь англичанам, пытавшимся разбить линию. В этом движении он столкнулся с бывшим французским 80-пушечником «Тоннантом», перешедшим к англичанам после Абукира. Им управлял храбрый капитан Тайлер. «Альхесирас» подошел к «Тоннанту» весьма близко, обстрелял и, повернув на другой галс, глубоко вонзил свой бушприт в ванты неприятельского корабля. Ванты, как известно, это веревочные лестницы, которые, привязывая мачты к корпусу корабля, служат их прочной установке и поднятию. Привязав себя таким образом к противнику, Магон собрал самых крепких матросов, чтобы повести их на абордаж. Но с ними случилось то же, что с экипажем «Редутабля». Уже собравшись на палубе и на бушприте, французы приготовились броситься на «Тоннант», когда другой английский корабль, стоявший к нему бортом, выпустил в них несколько зарядов картечи, поразивших огромное множество людей. Теперь, прежде чем думать о продолжении абордажа, нужно было противостоять вновь появившемуся противнику, а также третьему, который собирался присоединиться к двум первым и обстрелять уже поврежденные борта «Альхесираса». Обороняясь сразу от трех врагов, Магон подвергся абордажу капитана Тайлера, который захотел в свою очередь подняться на палубу «Альхесираса». Магон встретил его во главе экипажа и, подавая пример матросам, с абордажным топором в руках оттеснил англичан. Три раза они возобновляли атаку, три раза он отбрасывал их с палубы «Альхесираса». Его капитан Летурнёр был убит рядом с ним. Лейтенант Плассан, взявший на себя командование, был тотчас ранен. Магон, чья блестящая форма указывала врагам его местонахождение, получил пулю в руку, но не посчитался с ранением и захотел остаться на посту. Вторая пуля поразила его в бедро. Силы начали оставлять его. Поскольку он с трудом держался на покрытой трупами и обломками палубе, Бретонньер, ставший капитаном после гибели всех остальных, умолял его хоть на минуту спуститься в судовой госпиталь, чтобы перевязать раны и не терять сил, истекая кровью. Надеясь вернуться в бой, Магон послушался Бретонньера и, поддерживаемый двумя матросами, он спустился в твиндек. Но разрушенные борта корабля свободно пропускали картечь. Картечная пуля попала Магону в грудь, и он пал, сраженный последним ударом.

Весть о его гибели привела экипаж в ярость. Французы ожесточенно продолжали бой, мстя за командира, который пользовался всеобщей любовью и восхищением. Но три мачты «Альхесираса» были обрушены, батареи разбиты и забиты обломками мачт. Из 641 человека 159 были убиты, 180 ранены. Экипаж, оттесненный на задний полуют, владел уже лишь частью корабля. Не осталось ни надежды, ни ресурсов, и тогда, сразу вслед за последней атакой на врага, доблестно оборонявшийся флагман сдался.

Другие продолжали борьбу позади «Альхесираса», хотя день уже клонился к концу. «Багама» удалилась, но «Эгль» мужественно сражался и сдался только после жестоких потерь и гибели командира, капитана Гуррежа. «Свифтсюр», который враги пытались отвоевать, потому что прежде он принадлежал англичанам, вел себя столь же храбро и уступил только числу, имея уже семь футов воды в трюме. Позади «Свифтсюра» отступал французский «Аргонавт», потерпевший некоторые разрушения. На его месте достойно сражался «Бервик». Испанские «Монтанез», «Аргонавт», «Сан Непомусено» и «Сан Ильдефонсо» покинули поле сражения. С редкой энергией защищался оставшийся в одиночестве «Принц Астурии» адмирала Гравины, окруженный со всех сторон английскими кораблями, обогнувшими оконечность линии. Изрешеченный ядрами, он стойко держался, но пал бы, если бы на помощь к нему не подоспели «Нептюн» и «Плютон». К несчастью, к концу боя адмирал Гравина получил смертельное ранение.