Читаем История Консульства и Империи. Книга II. Империя. Том I полностью

Накануне королевская армия в составе пяти дивизий двигалась по большой дороге из Веймара в Наумбург. Миновав волнистые, как море, возвышенности, образующие землю Тюрингии и завершающиеся обрывистыми утесами на берегах Заале, она остановилась в Ауэрштедте, немного не доходя до Кёзенского ущелья, весьма известной военной позиции. Армия проделала пять-шесть лье, и считалось, что это много для войск, отвыкших от тягот войны. Тринадцатого вечером голодные, за неумением обходиться без складов, войска расположилась биваком близ деревни Ауэрштедт. Как и князь Гогенлоэ, герцог Брауншвейгский почти не уделял внимания подходам, откуда могли появиться французы. За Ауэрштедтом, не доходя до моста Наумбурга через Заале, имеется своего рода котловина, довольно просторная, прорезаемая ручьем, который через несколько поворотов впадает в Ильм и Заале. Эта котловина, обе стороны которой наклонены друг к другу, кажется готовым полем сражения для двух армий. Дорога из Веймара в Наумбург проходит через всю котловину – сначала спускаясь к ручью, затем взбираясь на противоположный склон, – через деревню Хассенхаузен, которая представляет собой единственный опорный пункт среди этого открытого участка. После Хассенхаузена, достигнув внешнего края котловины, дорога вдруг изгибами начинает спускаться к берегам Заале. Это место и называется Кёзенским ущельем. Внизу находится мост, который также называют Кёзенским, или Наумбургским.

Поскольку считалось, что французы находятся на другой стороне Заале в Наумбурге, было бы естественно занять позицию, по крайней мере с одной дивизией, на вершине Кёзенского спуска, чтобы закрыть им доступ, в то время как другие дивизии продолжат, под прикрытием Заале, отступление. В прусском генеральном штабе никто об этом и не подумал. Удовольствовались тем, что послали в разведку конные патрули, которые удалились, обменявшись несколькими пистолетными выстрелами с аванпостами Даву. Патрули доложили, что французов в Кёзенской долине нет, и все сочли себя в безопасности. На следующий день три дивизии собирались пересечь вышеописанную котловину и занять изгибы дороги, по которым проходит спуск к Заале, а две другие дивизии, под командованием маршала Калькрейта, получили приказ завладеть мостом Фрейбурга через Унштрут, чтобы обеспечить армии переход через этот приток Заале.

Тщетно заботиться на войне о многом, если не позаботился обо всём: враг вас настигнет именно из-за того, что вы упустили. Пренебречь Кёзенской долиной было в эту минуту столь же опасно, как оставить Наполеону Ландграфенберг.

Перейти на страницу:

Похожие книги

100 дней в кровавом аду. Будапешт — «дунайский Сталинград»?
100 дней в кровавом аду. Будапешт — «дунайский Сталинград»?

Зимой 1944/45 г. Красной Армии впервые в своей истории пришлось штурмовать крупный европейский город с миллионным населением — Будапешт.Этот штурм стал одним из самых продолжительных и кровопролитных сражений Второй мировой войны. Битва за венгерскую столицу, в результате которой из войны был выбит последний союзник Гитлера, длилась почти столько же, сколько бои в Сталинграде, а потери Красной Армии под Будапештом сопоставимы с потерями в Берлинской операции.С момента появления наших танков на окраинах венгерской столицы до завершения уличных боев прошло 102 дня. Для сравнения — Берлин был взят за две недели, а Вена — всего за шесть суток.Ожесточение боев и потери сторон при штурме Будапешта были так велики, что западные историки называют эту операцию «Сталинградом на берегах Дуная».Новая книга Андрея Васильченко — подробная хроника сражения, глубокий анализ соотношения сил и хода боевых действий. Впервые в отечественной литературе кровавый ад Будапешта, ставшего ареной беспощадной битвы на уничтожение, показан не только с советской стороны, но и со стороны противника.

Андрей Вячеславович Васильченко

История / Образование и наука
Образы Италии
Образы Италии

Павел Павлович Муратов (1881 – 1950) – писатель, историк, хранитель отдела изящных искусств и классических древностей Румянцевского музея, тонкий знаток европейской культуры. Над книгой «Образы Италии» писатель работал много лет, вплоть до 1924 года, когда в Берлине была опубликована окончательная редакция. С тех пор все новые поколения читателей открывают для себя муратовскую Италию: "не театр трагический или сентиментальный, не книга воспоминаний, не источник экзотических ощущений, но родной дом нашей души". Изобразительный ряд в настоящем издании составляют произведения петербургского художника Нади Кузнецовой, работающей на стыке двух техник – фотографии и графики. В нее работах замечательно переданы тот особый свет, «итальянская пыль», которой по сей день напоен воздух страны, которая была для Павла Муратова духовной родиной.

Павел Павлович Муратов

Биографии и Мемуары / Искусство и Дизайн / История / Историческая проза / Прочее
100 великих литературных героев
100 великих литературных героев

Славный Гильгамеш и волшебница Медея, благородный Айвенго и двуликий Дориан Грей, легкомысленная Манон Леско и честолюбивый Жюльен Сорель, герой-защитник Тарас Бульба и «неопределенный» Чичиков, мудрый Сантьяго и славный солдат Василий Теркин… Литературные герои являются в наш мир, чтобы навечно поселиться в нем, творить и активно влиять на наши умы. Автор книги В.Н. Ерёмин рассуждает об основных идеях, которые принес в наш мир тот или иной литературный герой, как развивался его образ в общественном сознании и что он представляет собой в наши дни. Автор имеет свой, оригинальный взгляд на обсуждаемую тему, часто противоположный мнению, принятому в традиционном литературоведении.

Виктор Николаевич Еремин

История / Литературоведение / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии
Кузькина мать
Кузькина мать

Новая книга выдающегося историка, писателя и военного аналитика Виктора Суворова, написанная в лучших традициях бестселлеров «Ледокол» и «Аквариум» — это грандиозная историческая реконструкция событий конца 1950-х — первой половины 1960-х годов, когда в результате противостояния СССР и США человечество оказалось на грани Третьей мировой войны, на волоске от гибели в глобальной ядерной катастрофе.Складывая известные и малоизвестные факты и события тех лет в единую мозаику, автор рассказывает об истинных причинах Берлинского и Карибского кризисов, о которых умалчивают официальная пропаганда, политики и историки в России и за рубежом. Эти события стали кульминацией второй половины XX столетия и предопределили историческую судьбу Советского Союза и коммунистической идеологии. «Кузькина мать: Хроника великого десятилетия» — новая сенсационная версия нашей истории, разрушающая привычные представления и мифы о движущих силах и причинах ключевых событий середины XX века. Эго книга о политических интригах и борьбе за власть внутри руководства СССР, о противостоянии двух сверхдержав и их спецслужб, о тайных разведывательных операциях и о людях, толкавших человечество к гибели и спасавших его.Книга содержит более 150 фотографий, в том числе уникальные архивные снимки, публикующиеся в России впервые.

Виктор Суворов

Публицистика / История / Образование и наука / Документальное