История Консульства и Империи. Книга II. Империя. Том I

Четвертого февраля русские остановились было в равноудаленном от Алле и Пассарге Вольфсдорфе, но продолжили марш, подгоняемые французами, оставили Гуттштадт и собранные в нем ресурсы, а также раненых, больных и пятьсот человек, которых французы немедленно взяли в плен. Шестого февраля, форсировав марш, русские достигли Ландсберга, беспрестанно терпя беспокойство от французов и оставив на Алле городок Гейльсберг, в котором также бросили склады, больных и отставших. Генерал Беннигсен счел небезопасным останавливаться в Ландсберге и отступил на Эйлау, куда вошел днем 7 февраля.

На плато, которое называют Цигельхофф и перед которым заканчиваются леса, обступающие дорогу из Ландсберга в Эйлау, Беннигсен поместил многочисленный арьергард генералов Багговута и Барклая-де-Толли.

Кавалерия Мюрата, за которой следовала пехота Сульта, вышла из лесов и с обыкновенной для нее храбростью двинулась на плато Цигельхофф. Бригада Левассера, состоявшая из 46-го и 26-го линейных полков, решительно последовала за ней, в то время как бригада Вивье, заходя справа, пыталась обойти позицию по замерзшим озерам. Огонь многочисленной артиллерии побудил бригаду Левассера ускорить атаку. Первая линия неприятельской пехоты была рассеяна штыками. Но русская кавалерия, атаковав бригаду слева, опрокинула 28-й прежде, чем он успел перестроиться в каре, изрубила саблями множество пехотинцев и захватила орла.

Между тем, поскольку бригада Вивье обошла позицию русских, они ее оставили и отступили в город Эйлау. Одновременно с ними в него вступил и маршал Сульт. Наполеон не хотел оставлять Эйлау русским, на случай, весьма вероятный, большого сражения. Итак, французы вступили в Эйлау со штыками наперевес. Русские упорно защищали каждую улицу. Французы обошли город и обнаружили одну из колонн противника занявшей позицию на кладбище, расположенном справа за городом. После ожесточенного боя бригада Вивье захватила кладбище, и русские отступили за Эйлау. Из всех арьергардных боев этот был самым кровопролитным и стоил корпусу маршала Сульта значительных потерь. В некотором беспорядке французы бросились в Эйлау, рассеялись в поисках продовольствия и застигли в домах множество русских, не успевших убежать.

Русские расположились на ночлег несколько позади Эйлау и зажигали там бивачные огни. Было очевидно, что, остановившись на сей раз после вечернего боя и не используя ночь для марша, они решились дать на следующий день генеральное сражение. Французская армия была изнурена и измучена голодом и холодом, а также весьма сократилась в численности из-за быстроты маршей. Но нужно было дать сражение.

Наполеон поторопился в тот же вечер разослать офицеров к Даву и Нею, дабы подтянуть одного к правому флангу, а другого к левому. Даву находился уже не далее как в 3–4 лье и отвечал, что к рассвету подойдет к правому флангу Эйлау и будет готов атаковать русских с фланга. Ней двигался на Крейцбург. За ним послали, не будучи так же уверены, что его удастся подтянуть вовремя, как были уверены увидеть на поле боя Даву.

Без корпуса Нея французская армия насчитывала не более 50 с лишним тысяч человек, хотя русские и приписывали ей численность в 80 тысяч. Корпус Даву, весьма уменьшившийся в результате боев, болезней, марша с Вислы на Эйлау, а также из-за оставленных на Нареве подразделений, насчитывал около 15 тысяч человек. Корпус Сульта, также весьма сократившийся из-за дизентерии, ускоренного марша и арьергардных боев, можно было оценить в 16–17 тысяч. Корпус Ожеро, за вычетом отставших и разбежавшихся в поисках продовольствия мародеров, насчитывал 6–7 тысяч человек. В более дисциплинированной гвардии отставших и мародеров не было, но ее численность составляла не более 6 тысяч человек. Конница Мюрата, состоявшая из одной кирасирской и трех драгунских дивизий, насчитывала 10 тысяч всадников. Таким образом, общая численность бойцов составляла 53–54 тысячи человек, способных, правда, на всё, хоть и измученных усталостью и голодом. Если бы Ней подоспел вовремя, можно было бы выставить против неприятеля 63 тысячи человек. На прибытие корпуса Бернадотта, оставшегося на расстоянии тридцати лье, надеяться не следовало.

Генерал Беннигсен наконец решился дать сражение. Он стоял на равнине, или почти на равнине, превосходном участке для его неповоротливой, но крепкой пехоты и весьма многочисленной конницы. Тяжелая артиллерия, которую он пускал в обход, дабы она не стесняла его движений, только что присоединилась к нему. Это было ценное подкрепление. Армия, составлявшая при возобновлении военных действий 78–80 тысяч человек, а вместе с пруссаками 90 тысяч, понесла в последних боях довольно значительные потери, сократившись примерно до 80 тысяч человек, в том числе 72 тысяч русских и 8 тысяч пруссаков. Вдобавок русские обладали мощной артиллерией в 400–500 орудий. У французов же было не более 200 орудий, считая и гвардейскую артиллерию.