История Консульства и Империи. Том IV. Книга 1

Существовал и другой дефицит, еще более обременительный. Не имея возможности прибегнуть к займу и не желая прибегать к налогам, Наполеон задумал распродать государственное имущество и заранее реализовать его стоимость через боны амортизационного фонда. Сорок шесть миллионов таких бонов заложили в бюджет 1811 года, 77 миллионов — в бюджет 1812-го и 149 — в бюджет 1813-го. Однако этот ресурс полностью отсутствовал. Из-за бесконечных формальностей, крайнего обнищания и всеобщего недоверия удалось продать имущества не более чем на 10 миллионов. Выпущенные боны, не находя применения, стремительно обесценивались. Таким образом, недоставало 272 миллионов, которые планировалось получить за боны, и 170 миллионов для покрытия бюджета 1813 года, что составляло общий дефицит в 442 миллиона, — непосильный в эпоху, когда не существовало средств кредита, если не обратиться ко всем банкам страны и Короны, обязав их принять боны амортизационного фонда. Их вручили Банку Франции и кассе обслуживания, что исчерпало последние ресурсы. Оставались частные сбережения Наполеона. Он поместил 17 миллионов из них в банк «Монтенаполеоне» в Милане, 8 миллионов — в Банк Франции, 4 миллиона — в солеварни; 13 миллионов одолжил кассе обслуживания, а 26 миллионов использовал на покупку бонов амортизационного фонда.

Не считая 3-4 миллионов на текущие расходы короны, у него осталось 63 миллиона золотом и серебром, хранившихся в подвале Тюильри, — последний ресурс, который он бережно сохранял, не для того чтобы обеспечить себе в случае несчастья средства существования за границей, но чтобы поддержать последнюю борьбу с всеобщим возмущением народов.

Не считая этих 63 миллионов, Наполеон опустошил все кассы, вынудив их принять боны, представлявшие стоимость государственного имущества. Найдя применение этим бонам на 150 миллионов, он снизил общий дефицит с 442 до 300 миллионов, после чего все ресурсы оказались полностью исчерпаны.

В таком положении оставалось только прибегнуть к налогам. Затребовав у населения, ввиду чрезвычайных обстоятельств, 600 тысяч человек, Наполеон мог ввиду тех же обстоятельств затребовать и несколько сотен миллионов франков. Добавив только 30 сантимов к земельному налогу 1813 года, легко было раздобыть 80 миллионов, почти немедленно реализуемых. Еще 30 миллионов можно было получить в результате удвоения налога на движимое имущество. Поэтому решили потребовать внесения этих сумм в течение ноября, декабря и января. К ним добавили увеличение на одну пятую налога на соль и на одну десятую косвенных налогов. Эти надбавки должны были без промедления доставить 120 миллионов без больших страданий. Эти 120 миллионов, обычные подати, казна Тюильри и некоторые отсрочки, навязанные государственным кредиторам, позволяли справиться с самыми срочными нуждами.

Денежные требования нужно было превратить в законы. Декретом, датированным пребыванием на Рейне, Наполеон назначал на 2 декабря собрание Законодательного корпуса, надеясь суметь воспользоваться этим органом, чтобы добиться чрезвычайных ресурсов и пробудить патриотизм нации. Некоторое количество законодателей уже прибыли в Париж, и их нашли не настолько хорошо расположенными, как того желали, ибо со стремительным нарастанием опасности и не менее стремительным ослаблением престижа Наполеона в людях просыпалась независимость. Приходилось опасаться досадных дискуссий, и к тому же, как бы быстро ни были приняты предложенные меры, они не могли осуществиться раньше середины декабря, а сбор средств переносился на январь, тогда как деньги нужны были немедленно. Поэтому Наполеон решил постановить сбор чрезвычайных средств простым декретом, что позволяло ему выиграть месяц, и предписал собрать перечисленные выше подати декретом,

изданным И ноября, через день после своего прибытия в Париж. Проступок был невеликим в сравнении с другими беззакониями, которые позволяло себе императорское правительство, и в любом случае его извиняла серьезность и опасность положения. Но этот акт ясно показывает, как вольно обращались тогда с законами.

Поскольку сбор чрезвычайных податей был предписан простым декретом, содействие Законодательного корпуса стало не таким необходимым, и его созыв перенесли со 2 декабря на 19-е, дабы избавиться от докучливых дискуссий. Новый призыв 300 тысяч человек относился к полномочиям Сената, который считался постоянно созванным и послушным, каковым он и был в действительности до предпоследнего часа Империи. Его созвали 15 ноября и сенатус-консульт представили ему.