Читаем История русской литературы XIX века. В 3 ч. Ч. 1 (1795—1830) полностью

A.A. Долинин пишет: «Сама композиция стихотворения отчетливо выявляет эту логику натурфилософского мифа: первая строфа устанавливает «вселенские» масштабы «феномена рокового» и через сравнение с «грозным часовым» соотносит его с традиционными мифологемами (ср. известный мифологически и сказочный мотив сторожа, охраняющего волшебный предмет); вторая строфа говорит о сакральном происхождении анчара; третья строфа раскрывает сущность анчара как производителя и распространителя смертоносного яда (антитеза живительному меду, пропитывающему мировое древо в скандинавской мифологии, а также сказочной живой воде или золотым яблокам) и вписывает его в природный временной цикл; в четвертой и пятой строфах анчар представлен во взаимоотношениях с миром природы как полный антипод древу жизни; в шестой—девятой строфах рассказывается о добывании яда ценой человеческой жизни, причем резкий переход к глагольным формам совершенного вида (послал, потек, возвратился, принес и т.д.) указывает на то, что речь здесь идет — сообразно с законами мифа — о самом первом посылании к анчару, о прецеденте, от которого ведет свое начало обычная для человеческого общества практика, так сказать о первородном грехе социума» (Долинин A.A. Из разысканий вокруг «Анчара». Источники, параллели, истолкования». — В кн.: Пушкинская конференция в Стэнфорде. 1999. Материалы и исследования. Вып. 7. М., 2001. С. 25).

125


В титуле «князь» слышится мифическое «князь тьмы», т.е. Дьявол, Сатана. Во всяком случае отсвет «темного», антибожественного и античеловеческого начала так или иначе связан не только со звучанием слова анчар («чахлой», «часовой», «ввечеру», «прозрачною», «черный», «прочь», «туча», «дремучий», «горючий», «чуждые»), но и с теми ассоциациями, которые оно порождает («чары», «чернота»), что уже отметил Д.Д. Благой («Анчар» Пушкина. — В кн.: Академику Виктору Владимировичу Виноградову к его шестидесятилетию. Сб. статей. М., 1956. С. 99—102).

126


В стихотворении «Эхо» тоже подчеркнуто творческое одиночество поэта: «Тебе же нет отзыва. Таков и ты, поэт...». Позиция Пушкина трагична, но трагизм и есть норма, установленная свыше, и потому естественно, что поэт не получает отзыва. В этой фразе нет осуждения или горечи, есть только констатация факта.

127


См.: Гуревич А.М. «Полтава». В кн.: A.C. Пушкин. Школьный энциклопедический словарь. М., 2000. С. 153—155.

128


В предварительном списке стихотворений, предназначавшемся для издания 1832 г., стихотворение названо «К E.W.». Этими литерами, написанными в виде монограммы, Пушкин обозначал имя Елизаветы Воронцовой. На этом основании стихотворение относят к ней. Однако сомнительно, чтобы к Е.К. Воронцовой (1792— 1889) при ее жизни Пушкин дерзнул бы отнести слова:

...Уж ты для своего поэта Могильным сумраком одета,

И для тебя твой друг угас.

129


После текста стихотворения Пушкин поставил дату: «29 сентября 1830. Москва».

130


Поэт следовал за Ломоносовым, который писал: «Простив он многих знатных особ за тяжкие преступления, объявил свою сердечную радость принятием их к столу своему и пушечной пальбою».

131


Стихотворение было опубликовано в «Современнике» к десятилетию казни декабристов.

132


В своем доме (англ.).

133


Поводом для выпада Пушкина была скандальная история, случившаяся в связи с болезнью графа Д.Н. Шереметева. Будучи мужем его двоюродной сестры, С.С. Уваров надеялся унаследовать огромное богатство Шереметева после его смерти и с этой целью проявил неприличную поспешность: он принял меры для охраны имущества Шереметева, чтобы впоследствии, после кончины хозяина, овладеть им.

134


Стихотворение представляет собой переложение 1—5 глав церковно-славянс-кого текста ветхозаветной книги Юдифь. Более подробно об этом стихотворении см.: Сурат И.З. A.C. Пушкин // Школьный энциклопедический словарь. М., 1999. С. 91; Ее же «Стоит, белеясь, Ветилуя...». «Новый мир». 1995. № 6. С. 200—208; Ее же. Пушкин: биография и лирика. М., 1999. С. 171—188.

135


В суждениях о Гоголе, Лермонтове, Достоевском и JI. Толстом Вл. Соловьев оперировал понятием «настоящей Ветилуи», понимая под этим образом меру приближения художника к истинной, высшей (небесной) реальности. Касаясь сходной с Пушкиным коллизии духовного и мирского, Вл. Соловьев обратил к России, размышляя о ее судьбе, слова:

136


Перейти на страницу:

Похожие книги

От погреба до кухни. Что подавали на стол в средневековой Франции
От погреба до кухни. Что подавали на стол в средневековой Франции

Продолжение увлекательной книги о средневековой пище от Зои Лионидас — лингвиста, переводчика, историка и специалиста по средневековой кухне. Вы когда-нибудь задавались вопросом, какие жизненно важные продукты приходилось закупать средневековым французам в дальних странах? Какие были любимые сладости у бедных и богатых? Какая кухонная утварь была в любом доме — от лачуги до королевского дворца? Пиры и скромные трапезы, крестьянская пища и аристократические деликатесы, дефицитные товары и давно забытые блюда — обо всём этом вам расскажет «От погреба до кухни: что подавали на стол в средневековой Франции». Всё, что вы найдёте в этом издании, впервые публикуется на русском языке, а рецепты из средневековых кулинарных книг переведены со среднефранцузского языка самим автором. В формате PDF A4 сохранен издательский макет книги.

Зои Лионидас

Кулинария / Культурология / История / Научно-популярная литература / Дом и досуг
История Франции
История Франции

Андре Моруа, классик французской литературы XX века, автор знаменитых романизированных биографий Дюма, Бальзака, Виктора Гюго и др., считается подлинным мастером психологической прозы. Однако значительную часть наследия писателя составляют исторические сочинения. Ему принадлежит целая серия книг, посвященных истории Англии, США, Германии, Голландии. В «Истории Франции», впервые полностью переведенной на русский язык, охватывается период от поздней Античности до середины ХХ века. Читая эту вдохновенную историческую сагу, созданную блистательным романистом, мы начинаем лучше понимать Францию Жанны д. Арк, Людовика Четырнадцатого, Францию Мольера, Сартра и «Шарли Эбдо», страну, где великие социальные потрясения нередко сопровождались революционными прорывами, оставившими глубокий след в мировом искусстве.

Андре Моруа , Андрэ Моруа , Марина Цолаковна Арзаканян , Марк Ферро , Павел Юрьевич Уваров

Культурология / История / Учебники и пособия ВУЗов / Образование и наука