Но, в определенной степени, наемниками были и все, кто занимал государственные должности. Со времен Римской республики существовало особое сословие сенаторов, в значительном числе из потомков старых аристократических родов. При всем умалении роли сената как законодательного органа, императоры считались с сенаторами, признавали за ними определенные привилегии, в частности особые земельные права и право на участие во власти. Константин, переведя столицу на Восток, создал особый сенат в Константинополе, где уже не было, или почти не было, представителей древних фамилий, но и новая аристократия была неудобна для власти. Как каждый человек должен был со страхом и радостью исполнять Господни заповеди, точно так же он должен был подчиняться законам государя. Никакой отдельной воли рядом с этой быть не могло. Каждое должностное лицо лично зависело от монарха (в идеале, разумеется, это не значит, что каждый чиновник назначался василевсом) и было, в сущности, лишь простым передатчиком и исполнителем его воли. Наиболее желательным для занятия любого поста, в том числе и военного, был тот, кто не имел собственных интересов. Посему предпочтение отдавалось не сенаторам, а чужеземцам.
Итак, все жители Византийской империи — и знатные, и простолюдины, — были бесправны по отношению к императору. Ни жители города, ни крестьяне не обладали прочно гарантированными правами. Но, вместе с тем, и сам император как личность тоже не был свободен, и многих выскочек, достигших престола, ожидали низложение и жалкий конец. Таким образом, неограниченный деспотизм василевса сочетался с крайней неустойчивостью его положения. Иными словами, никто в Византии не был свободен.
Считалось, что границы Империи остаются неизменными, что варварские короли, как мы говорили, правят именем императора, за которым остается верховная власть. Император Юстиниан I решил возвратить Империи прежнее величие.
Юстиниан был весьма яркой фигурой. Образованный, трудолюбивый, прекрасный администратор, человек редкого упорства, внешне доступный и даже казавшийся дружелюбным, он был в действительности жесток, коварен, двуличен. Им владела почти маниакальная страсть — утвердить величие Империи и свое собственное величие, которые он не разделял. Под стать ему умом и коварством была его жена, императрица Феодора, дочь служителя ипподрома, некогда — актриса.
Вернуть Империю в прежние пределы можно было только военным путем, и в конечном итоге у вандалов была отвоевана Северная Африка, в долгой и кровопролитной войне с остготами — Италия, после экспедиции против вестготского королевства — Южная Испания. Конечно, границы Империи времен Константина не были достигнуты, но все же территория государства увеличилась вдвое.
Юстиниан заботился не только о военных успехах Империи. При всем личном самовластьи, он стремился правильно устроить Империю, даровать ей четкую систему законов. Он приказал составить единый свод законов — «Свод гражданского права», основной частью которого был «Кодекс Юстиниана», собрание законов римских императоров. Этот «Свод» оставался источником римского права на протяжении многих столетий и сыграл большую роль в развитии права в Европе.
Юстиниан уделял большое внимание церковному учению. Единство Империи было для него нераздельно с единством Церкви. Он самым решительным образом боролся с остатками язычества. В 529 г. была закрыта философская школа в Афинах — Академия, основанная великим древнегреческим философом Платоном, закрыта как оплот язычества. Активно преследовал он также еретиков. Император твердой рукой правил церковью, вмешивался в назначение ее иерархов.
Немалое внимание уделял он и внешнему блеску своего правления. Символом торжествующего православия и одновременно побед Священной империи стал изумительный памятник восточно-христианского зодчества — храм Святой Софии в Константинополе. Юстиниан вообще немало сил отдал строительству; на границах Империи вырос целый оборонительный вал из крепостей.