История знаменитых цитат

«Коллеги великого немецкого математика Д. Гильберта возражали против введения Эмми Нётер в ученый совет университета, так как она женщина; он воскликнул: “Но, господа, ведь ученый совет – не ванная комната!”»

«В Советском Союзе, – добавляет Сахаров, – этот принцип “ванной комнаты” оказался на редкость живучим».

Эта история известна из книги американки Констанс Рейд «Гильберт» (1970). В 1915 году Эмми Нётер претендовала на звание приват-доцента Гёттингенского университета. Профессора возражали:

– Если она станет приват-доцентом, то сможет стать и профессором, и даже членом Сената университета.

В частных беседах использовался еще один аргумент:

– Что подумают наши солдаты, когда они вернутся в университет и увидят, что должны учиться у ног женщины? [ «У ног» – поскольку лекции читаются с кафедры. – К.Д.]

– Господа, – возразил Гильберт, – я не считаю пол кандидатки доводом против ее назначения приват-доцентом. В конце концов, университетский Сенат – не ванная комната.

Кандидатура Нётер была все же отклонена, но Гильберт добился, чтобы ей разрешили читать лекции в Гёттингене частным порядком. Приват-доцентом Нётер стала лишь в 1919 году, а внештатным профессором – в 1922-м. Ныне она считается одним из крупнейших математиков XX века.

Очень долго одним из аргументов в пользу умственного превосходства мужчин был чуть меньший, в среднем, вес женского мозга по отношению к мужскому. Однако это обусловлено меньшим, в среднем, ростом и весом женщин; к тому же уровень интеллекта зависит не столько от размеров мозга в целом, сколько от строения отдельных его частей. Мозг Эйнштейна, к примеру, весил чуть меньше среднего.

Некий американский шутник (неизвестного пола) предложил другое объяснение: «Женский мозг в среднем весит меньше мужского, потому что мужчину легче понять».

Момент истины

Это выражение восходит к роману-эссе Эрнеста Хемингуэя «Смерть после полудня» (1932). Здесь оно появляется при описании боя быков (гл. 7 и 15, перевод И. Судакевича):

Весь бой подводил к одной-единственной точке кульминации: конечному удару шпаги, подлинной стычке человека и зверя, той вещи, которую испанцы именуют «момент истины», и каждое движение на арене служило для подготовки быка к убийству.

Конечной целью и кульминационной точкой всего боя был завершающий удар шпагой, а плащ, по идее, только придатком, который помогал подготовить быка к моменту истины.

В современной же корриде важность плаща несравненно возросла, приемы работы с ним стали куда более опасны, так что момент истины – убийство – превратился в чрезвычайно запутанное дело.

В английском оригинале «момент истины» – «the moment of truth»; соответствующий испанский термин: «la hora de la verdad», букв. «час истины» или «пора истины». Форма «el momento de la verdad», нередкая в неиспаноязычной печати, появилась уже в 1960-е годы в результате обратного перевода с английского.

Итак, у Хемингуэя «момент истины» – кульминационный и самый опасный для матадора момент корриды. В английский и другие языки это выражение вошло в значении: «момент решающего (и нередко опасного) испытания».

«Смерть после полудня», не считая небольшого отрывка, до 2015 года не переводилась на русский. Однако не позднее 1950-х годов «момент истины» проникает в советскую печать.

В романе Георгия Владимова «Три минуты молчания» (1969) это выражение появляется при попытке экипажа спасти тонущее судно:

«– …Я запомню эту минуту, бичи. (…) Тут есть момент истины!

– Чего? (…)

– Как вам объяснить, что такое “момент истины”? Ну, это… когда матадор хорошо убивает быка. Красиво, по всем правилам».

В 1974 году вышел в свет роман Владимира Богомолова «В августе сорок четвертого». В последующих изданиях он назывался «Момент истины», а прежнее название стало подзаголовком. Роман имел оглушительный успех: в 2001 году он вышел сотым изданием.

В издании 1979 года Богомолов дал определение «момента истины»: «момент получения информации, способствующей установлению истины». В самом романе читаем:

«Безусловно, оптимально перед задержанием прокачать их [вражеских разведчиков] на засаде с подстраховкой, попытаться заставить проявить свою суть – это уже залог или вероятная предпосылка незамедлительного получения момента истины!..»

«– Их же не сумеют взять теплыми! А момент истины?»

В романе Богомолова «момент истины» – это и момент решающего для контрразведчиков испытания, и момент получения информации, от которой зависит судьба большой войсковой операции.