Истребитель

Убедиться в этом им пришлось очень скоро: вместо полета через полюс их отправили на том же АНТе на парижский авиасалон, где их самолет, разобранный и собранный заново уже в центре Парижа, был самым посещаемым экспонатом, а там было на что посмотреть. Перед французским салоном инструктировал их лично Сталин, о чем Бровману рассказывал сам Волчак. Этот рассказ он повторил трижды, так что Бровман запомнил его в мельчайших деталях.

Они отдыхали с женами третий день, их как бы вывезли в Сочи на отдых, хотя все знали, зачем они туда отправлены, да и Волчак все бурчал: «Мы еще не устали, чтобы столько отдыхать»; наконец на третий день пребывания в санатории им позвонили, пришел ЗИС, отвезли. За женами, сказали, заедут позже. Дача небольшая, в окрестностях, везли не напрямую – Чернышев, как опытный штурман, вычислил, что несколько поворотов были лишними, как бы взаимоисключающими; в любом случае проехали пять шлагбаумов, так что враг не пройдет. Сам дом зеленый, небольшой, трехэтажный, первый этаж каменный, выше все деревянное; сад большой, ухоженный, много фруктовых деревьев. Сталин был в легком парусиновом кителе, коричневых брюках, невысоких мягких сапогах, стоял на дорожке с Власом Чубарем, Ждановым и, конечно, Поскребышевым.

– Вот тут я отдыхаю. Ну, прогуляемся?

Волчака особенно поражало, что он предложил сначала погулять – не сразу перейти к разговору, а пройтись, чтобы снять неловкость. Трижды Волчак повторил: такой простоты… ты знаешь, я и с конструкторами, и с генералами… и с каждым – чувство, что вот он упрощается нарочно. А здесь… ну перед кем ему позировать? Это действительно простота человека, который знает все. Пошли к беседке, видим – лимонные деревья. Я никогда не видел, как лимон растет! Мы подошли, смотрим, – аромат же! И вдруг он говорит: сорвите по лимону. И мы сорвали. Такого лимона… я не то что не ел, я не видел такого лимона!

Волчак так был переполнен сладостью момента, что возвращался к нему неустанно – и скулы у него не сводило.

– Ну потом-то?

– Потом я говорю: а что это за чудесная сосна, которая прямо насыщает воздух кислородом? Он говорит: это сосна поникающая, мексиканский вид. Тут раньше на участке росли дубы, но решили насадить сосну. Сказали: сосна не примется. Но ведь Ленин нас учил, что если большевики возьмутся, то всегда получится. Просто если не выходит, надо зайти с другой стороны. И что ты думаешь? Как сказал, так и вышло! Растут эти сосны! И в Мексике они достигают двадцати пяти метров, а у нас пока максимум двенадцать, но он сказал – будут и у нас двадцать пять! Откуда он все знает про эти сосны, понять не могу. Вот скажи на милость, что ему до сосен? Где Россия – и где эти сосны?!

– А потом?

– Потом я говорю: да, товарищ Сталин, если руки приложить, то все можно сделать! И он: да, вы это правильно понимаете, товарищ Волчак.

Разговор этот, вероятно, казался ему содержательным, Волчак передавал его слово в слово.

Потом вошли в беседку, и Сталин сказал:

– Поговорим теперь о деле.