Иван Грозный против «Пятой колонны». Иуды Русского царства

Воспользоваться раздорами в России Польша, к счастью, не могла. «Сверхдержава», которую конструировали иезуиты, развалилась. Шведы увидели, как Сигизмунд прислуживает Ватикану, и встревожились – как бы король и у них не реставрировал католицизм. В 1599 г. совершили переворот, возвели на трон его дядю, Карла IX. При этом Польша и Швеция смертельно рассорились.

А в самой Речи Посполитой в ответ на преследования православия заполыхали восстания. Сперва – Косинского. Мятежники захватили Белую Церковь, войско их достигло 20 тыс. Но поляки предложили заключить мир. Косинский был приглашен для переговоров, вероломно схвачен и казнен. Однако через несколько лет последовало восстание Наливайко. Его удалось разгромить, Наливайко и его полковников изжарили в Варшаве в медном баке, специально предназначенном для мучительных казней. Возобновлялись мятежи в Добровнице, Остре, Брацлаве, Корсуни. Сейм издал постановление «О своеволии Украины», предписывающее «беспощадные кары» за любые «эксцессы». Сигизмунд запретил продавать простонародью оружие.

Но православные защищали веру не только оружием. Они стали создавать братства: Львовское, Виленское, Киевское, Могилевское. Открывали собственные школы в противовес иезуитским, организовывали типографии для выпуска литературы, брали под покровительство гонимых священников, готовили квалифицированных проповедников. А московское правительство и патриархия не отказали им в помощи, деятельно поддерживали братства. Слали деньги на печатание книг, строительство храмов. Получалось, что одно цепляется за другое. Россия становилась помехой даже для того, чтобы уничтожить православие внутри Речи Посполитой.

Когда на трон взошел Годунов, Рим не преминул прощупать и этого царя. В Москве побывали папские послы Коста и Миранда. Повторяли старые предложения унии, посулы короновать царя императором, признать его права на Константинополь. Успеха они не имели. Иезуиты в своих донесениях сетовали: «И при таком изобилии духовной рыбы (т. е. потенциальных обращенных) нельзя протянуть рук, чтобы взять ее…»; «О, если бы наши отцы с самого начала пришли в эту страну не под своим, а под чужим именем! Многое тогда было бы в лучшем положении». Да, именно так – не под своим, а под чужим именем…

Горючий материал для грядущего взрыва обеспечил сам Годунов. Он по убеждениям был западником и взялся за реформы по европейским образцам. В частности, закрепостил крестьян. До него люди на Руси свободно переходили от одного землевладельца к другому на Юрьев день. Борис переходы отменил. Мало того, был принят закон, что любой человек, прослуживший по найму полгода, становился вместе с семьей пожизненным и потомственным холопом хозяина. Это ударило по городской бедноте, подмастерьям, мелким ремесленникам. Породило массу злоупотреблений – богатые и власть имущие обманом и силой захватывали людей в холопство.

А на всех теплых местах очутились родственники и клевреты нового царя. Спешили обогатиться и пустились во все тяжкие, безоглядно хищничали. Опасаясь потенциальных очагов вольности и пытаясь перекрыть лазейки для беглых, Борис вознамерился ликвидировать казачество, направил на Дон карательные экспедиции. Подати по сравнению со временами Ивана Грозного возросли в 20 раз. Простонародье застонало от такого гнета – ну что ж, Годунов открыл для него отдушину – кабаки. В прежние времена свободная продажа спиртного на Руси запрещалась. А кабаки оказались очень выгодными. Они позволяли дополнительно выкачивать прибыли, а заодно выявлять недовольных, проболтавшихся в пьяном виде, их тащили в тюрьмы и на пытки.

Добавилась Божья кара – засуха, несколько голодных лет. Множество людей вымирало, разбредалось по стране в поисках хлеба. Бояре и дворяне распускали холопов, не в силах их прокормить. А когда голод миновал, принялись разыскивать их. Возвращаться в крепостное состояние, разумеется, не хотелось. Возле самой Москвы появились и бесчинствовали многочисленные банды разбойников. Их отлавливали, казнили. А на юге раскинулось военное приграничье – крепости, засечные черты. Здесь жили трудно, с оружием в руках, в постоянных стычках с татарами. Людей всегда не хватало, и воеводы смотрели сквозь пальцы, откуда и кто появился. Сюда стекались и голодающие, и опальные казаки, и беглые, и разбойники. Южные города превратились в настоящую пороховую бочку.