Иван Грозный. Царь, отвергнутый царизмом

Иван писал Курбскому: «Ради скорейшего возвращения вы не взяли с собой самых лучших воинов, из-за чего было пролито много христианской крови. Разве при взятии города (Казани. – С.К.) вы не собирались, если бы я вас не удержал, понапрасну погубить православное воинство, начав битву в неподходящее время? Когда же город по Божьему милосердию был взят, вы не занялись установлением порядка, а устремились грабить!..»

Иван, зная, что это в итоге будут читать также и многие участники тех недавних событий, никак не мог подрывать своё царское реноме, обвиняя Курбского и другого члена Избранной рады Алексея Адашева в несуществующих винах. Значит, всё так, как писал царь Иван, и было.

Имел он полный резон написать и следующее: «Таково ли покорение прегордых царств, которым ты, кичась, безумно хвалишься? Никакой похвалы оно, по правде говоря, не стоит, ибо всё это вы совершили не по желанию, а как рабы – по принуждению, и даже с ропотом. Достойно похвалы, когда воюют по собственному побуждению. И так подчинили вы нам эти царства, что более семи лет между ними и нашим государством не утихали боевые стычки!..»

Многое, многое подлинное можно узнать, читая послания царя изменнику. Узнать о событиях, узнать и о самом царе Иване.

Внутренний мир Ивана Грозного был, вне сомнений, богат и трагичен. По сути, Иван был почти всю свою жизнь – особенно после смерти первой жены, духовно и человечески одинок. И это его не могло не тяготить. Впрочем, о человеческой натуре Ивана мы, кроме его посланий Курбскому и ряда других его посланий, знаем в основном из записок иностранных дипломатов и авантюристов, бывавших на Руси, а объективность их, мягко говоря, сомнительна. Скорее надо предполагать, напротив, сознательное негативное искажение нравственного облика Грозного иностранными авторами. Так, в 1582 году в Европе на немецком языке была издана книга Г. Хоффа «Erschrekliche greutiche und unerhörte Tyranney Iwan Wasiljewiec» («Ужасающая, мерзкая и неслыханная тирания Ивана Васильевича»). Название говорило само за себя – это был не исторический источник, а яркий образец антирусской пропаганды, назвать которую геббельсовской нельзя только потому, что до появления Геббельса должно было пройти более трёх веков.

Русские летописные свидетельства на сей счёт тоже не всегда можно считать достоверными – слишком много врагов нажил себе царь Иван за своё непростое правление, чтобы рассчитывать на полную объективность даже среди соотечественников, особенно из церковной среды, где составлялись летописи. Одно из его летописных описаний выглядит так: «Царь Иван образом нелепым, очи имея серы, нос протягновенен и покляп (кривой. – С.К.), возрастом (ростом. – С.К.) велик бяше, сухо тело имея, плеща имея высоки, груди широки, мышцы толстыя»…

В «Словаре древнерусского языка» И. И. Срезневского слово «нелѣпый» толкуется как «непристойный» (слово «некрасивый» имеет эквивалент «некрасьныи»). Вряд ли можно считать летописца, давшего такой

портрет царя (!), очень к нему расположенным.

Советский антрополог, археолог и скульптор Михаил Герасимов известен своими скульптурными реконструкциями лиц людей по черепу. Благодаря реконструкции М. М. Герасимова облика Грозного по его черепу мы можем сопоставить скульптурный портрет с летописным «словесным портретом» и дать своё описание: «Царь Иван образом грозен и суров, очи имеет острые, нос орлиный…» и т.д. В целом же налицо крупный, лёгкий на подъём, атлетически сложенный мужчина с сильным (и цельным, вообще-то) характером. Впрочем, известный историк А. А. Зимин усматривает в герасимовском портрете лишь «брезгливо чувственный рот» и считает, что Грозный имел «неповторимо отталкивающий вид».

Что ж, каждый видит своё.