Иван Грозный. Царь, отвергнутый царизмом

Заслуживает внимания и свидетельство Гейденштейна о том, что перебежчиков из русского стана в польско-литовский было «вообще очень мало». Перебежчики, как мы знаем, были, но практически все они были из числа знати, у которой и родственников на вражеской стороне хватало. Простой же народ воевал, и хотя его не обязывала к тому слава родовитых предков, воевал честно и стойко, так, что уж на народ-то царь Иван положиться мог.

В заголовке этой главы он был определён не как злодействующий тиран, а как титан мысли и духа, и это – смею заявить – не авторское преувеличение. К такой оценке можно разве что прибавить, что исторические итоги правления Ивана Грозного позволяют говорить о нём, прежде всего, как о титане дела… Но и дух царь Иван имел великий, и этот дух питал его великие замыслы, которые царь вместе со своими сподвижниками и русскими людьми претворял в дела.

Гордостью за Русь и народ проникнуты строки второго и последнего послания Ивана Грозного Андрею Курбскому, которое он написал в 1577 году в занятом русскими войсками ливонском городе Вольмере:

«Вы ведь говорили: «Нет людей на Руси, некому обороняться», а нынче вас нет; кто же нынче завоевывает претвердые германские крепости?..

Писал ты нам, вспоминая свои обиды, что мы тебя в дальноконные города как бы в наказание посылали, – так теперь мы, не пожалев своих седин, и дальше твоих дальноконных городов, слава богу, прошли и ногами коней наших прошли по всем вашим дорогам – из Литвы и в Литву, и пешими ходили, и воду во всех тех местах пили, – теперь уж Литва не посмеет говорить, что не везде ноги наших коней были…»

Заканчивалось это второе и последнее послание Грозного так:

«Писано в нашей отчине Ливонской земле, в городе Вольмере, в 7086 году (1577 г. – С.К.), на 43-м году нашего правления, на 31-м году нашего Российского царства, 25-м – Казанского, 24-м – Астраханского».

Таков был промежуточный итог царствования Ивана IV Васильевича. И ему ещё оставалось царствовать всего семь лет.

Я уже писал, что из посланий царя Ивана изменнику Курбскому можно многое узнать о событиях тех лет и о самом царе Иване. Но многое можно узнать и о сути некоторых современных постсоветских комментаторов той знаменитой переписки. Облыжно характеризуя Грозного как «тирана», эти комментаторы невольно характеризуют и себя. Но, саморазоблачаясь, они, вопреки своим желаниям и намерениям, разоблачают и клевету о царе Иване – как их собственную клевету, так и прошлую.

Например, к 1993 году относится статья Я. С. Лурье, уже название которой отдаёт фальсификацией: «Переписка Ивана Грозного с Курбским в общественной мысли Древней (жирный курсив мой. – С.К

.) Руси». Русь Ивана Грозного – это вторая половина XVI века, то есть эпоха развитого Средневековья. А для «историков» вроде Лурье ивановская Россия – чуть ли не Русь времён Рюрика. Хотя и времена Рюрика – это тоже Средневековье, но – раннее.

Для Я. С. Лурье царь Иван IV – «не единственный тиран в мировой истории и в истории XV–XVI вв.». «У него, – утверждает Лурье, – было множество «двойников» – и на Западе, и на Востоке…» И хотя далее Лурье заявляет, что «задача историка не оправдание политических деятелей и не их осуждение», и цитирует Спинозу, по словам которого цель истории «не плакать и не смеяться, а понимать», сам Лурье явно видел свою задачу в том, чтобы «эрудированно», в профессорско-академической манере оболгать и царя Ивана, и его эпоху. В конце статьи Лурье писал: