Изгоняющий дьявола. Знамение. Дэмьен

На этот раз тетя Мэрион была вынуждена одолеть свою гордыню. Она без приглашения приехала к Торнам на День Благодарения. Ибо тетя Мэрион собиралась неожиданно со­общить всем что-то очень важное.

В этот субботний вечер она наблюдала, как мальчики про­щались со всеми в холле; дверь была широко распахнута, что­бы Мюррей, шофер, спокойно сносил вещи мальчиков в ма­шину. Из года в год повторялось одно и то же: приезжали они сюда с парой чемоданов, уезжали с шестью. Холодный ветер внезапно ворвался в холл, и Ричард Торн, красивый черноволосый мужчина лет шестидесяти, поеживаясь от про­низывающего сквозняка, отошел в сторону. Он давал Анне возможность не торопясь проститься с мальчиками.

Анна стояла в дверях и обнимала обоих мальчиков, поку­сывая свои губы, чтобы не разрыдаться. Целуя детей, она про­сила их не забывать писать письма и вести себя хорошо. Ри­чард, наблюдавший эту сцену, наполнился вдруг какой-то но­вой любовью к этой замечательной женщине, вошедшей в его жизнь в трудное и полное отчаяния время.

Марк обернулся и бросился к отцу, чтобы еще раз обнять его.

— Ну что, встретимся на нашем дне рождения, да, па?

— Спрашиваешь. Дэмьен! Подойди сюда. Обними, что ли, своего старика.

Дэмьен подбежал к Ричарду и прижался к нему, правда, не так пылко, как Марк. В дверях появился Мюррей и дели­катно кашлянул.

Анна улыбнулась.

— Мы поняли намек,—проговорила она, направившись к Ричарду и подросткам.—Ну, мальчики, пора.

Обнявшись на прощание с мачехой, мальчики плюхну­лись на заднее сиденье роскошного черного лимузина. Двер­цы захлопнулись, мальчишеские носы и губы расплющились о холодные стекла в прощальном поцелуе, и машина плавно покатилась, шурша по дорожному гравию.

Ричард с Анной стояли на ступенях особняка и махали до тех пор, пока автомобиль не скрылся из виду. Когда они по­вернулись, чтобы войти в дом, Анна рассмотрела в окне третьего этажа тетушку Мэрион, наблюдавшую за отъездом. Старушка тут же отскочила от окна, резко задернув зана­вески...

Дэмьен вольготно раскинулся на заднем сиденье.

— Ну и дела! — воскликнул он и присвистнул.

— И не говори,—согласился Марк.—Что за уик-энд! Мне уже показалось, что я начну орать.

— А давай сейчас поорем,—предложил Дэмьен. И они так пронзительно завопили, что чуть было не оглушили Мюррея.

— Мюррей,—позвал Дэмьен, когда им надоело кри­чать,—а ну-ка, выдай нам по сигаретке.

Мюррей отрицательно покачал головой и взглянул в зер­кальце.

— Ты знаешь мое отношение к этому, Дэмьен.

Дэмьен, вздрогнув, пожал плечами.

— Пока не спросишь, никогда не узнаешь.—Внезапно он развернулся на сиденье, приставил большой палец к носу, и, пошевелив другими пальцами, загримасничал. —Тетя Мэ­рион! Это тебе наш прощальный приветик! — выкрикнул Дэмьен. Марк протрубил в свой охотничий рожок.

— Боже,—произнес он, оборачиваясь,—до чего она про­тивна. И чего они вообще разрешили ей приехать?

— Да все для того, чтобы она тыкала в нас пальцем и своей сварливостью портила праздник. Вот почему,—объяс­нил Дэмьен.

— По крайней мере нам не пришлось еще и сегодня с ней обедать.—Когда Марк сильно волновался, он начинал излишне четко выговаривать отдельные слова.—Ей, должно быть, уже лет СТО,—продолжал он.—А чем это несет от нее постоянно?

— Дурак, это лаванда,—пояснил Дэмьен.—Все старые леди ею поливаются.

— Мальчики,—прервал их Мюррей,—только потому, что леди — старушка...

— Старушка действует нам на нервы,—смеясь, перебил его Марк.

Дэмьен вдруг изменился в лице.

— Мюррей прав,—заявил он.

Марк уставился на брата, пытаясь уловить в его голосе шутку. Но Дэмьен не шутил.

— Время бедняжки кончилось,—продолжал он, сам себе удивляясь.—И не следует нам над ней подтрунивать!

Дэмьен говорил такие странные вещи, что Марк, замол­чав, разинул рот. Мюррей попытался изменить тему разго­вора.

— Вы уже встречались с новым командиром взвода?

Оба подростка отрицательно покачали головами.

— Я все надеялся, что они не смогут найти замену,—ска­зал Марк.

Дэмьен опять вздрогнул: «Пока не спросишь, не узна­ешь».

— Вам когда-нибудь говорили, что случилось с сержан­том Гудричем? — поинтересовался Мюррей.

— Нет, а...—протянул Дэмьен, пихнув Марка локтем под ребра. Он снова, похоже, включился в игру.

— Говорят, он покончил самоубийством.—Мюррей бро­сил взгляд в зеркальце. Но никакой реакции на эти слова не последовало. Самоубийство бывшего взводного, видимо, со­вершенно не волновало мальчиков.

— Эка невидаль — сержант взвода,—воскликнул Дэ­мьен.—Да все они одним миром мазаны.—И он, войдя в раж, начал выкрикивать команды:— Внимание! Глаза на лоб! Уши торчком! Пузо вперед! Целься!

Мальчики просто зашлись от хохота. Марк с обожанием взглянул на брата.

— Ты все-таки рехнутый, ты это знаешь?

Дэмьен кивнул, а затем, склонившись, таинственно про­шептал:

— Я практикуюсь.

Марк хмыкнул.

— Еще один приветик тете Мэрион!— закричал Дэмьен.