Изгоняющий дьявола. Знамение. Дэмьен

— Вот здесь, в передней части мозга. Теперь подобное встречается редко, но в таких случаях у пациента, в основном перед приступом, возникают необычные галлюцинации. Эту болезнь часто путают с шизофренией, но это не шизофре­ния. Возникает она вследствие поражения височной доли го­ловного мозга. Мы не ограничимся проверкой на клонус, миссис Макнейл. Я считаю, что теперь ей надо сделать ЭЭГ.

— А что это такое?

— Электроэнцефалограмма. Она покажет нам работу мозга в виде волнообразной кривой. Обычно, исходя из этой кривой, сразу выявляют все отклонения.

— Но вы действительно считаете, что у нее поражена ви­сочная часть мозга?

— Симптомы похожи, миссис Макнейл. Например, ее нечистоплотность, драчливость, неприличное поведение, а также автоматизм. И, конечно, эти припадки, из-за которых дергалась кровать. Обычно после таких приступов больной мочится, или его рвет, или и то, и другое одновременно, а потом крепко засыпает.

— Вы хотите проверить Регану прямо сейчас? — забеспо­коилась Крис.

— Да, я думаю, это надо сделать немедленно, но ей надо ввести успокоительное. Если девочка шевельнется или дер­нется, это скажется на результатах. Вы разрешите ввести ей, скажем, двадцать пять миллиграммов либриума?

— О Боже, конечно, делайте все, что необходимо,—вы­говорила Крис, потрясенная всем услышанным.

Она прошла с ним в смотровую. Увидев в руках врача шприц, Регана завизжала, и кабинет огласился потоком руга­тельств.

— Крошка, это поможет тебе,—произнесла Крис умоля­ющим голосом. Она крепко держала Регану, и доктор Кляйн сделал укол.

— Я сейчас вернусь,—пообещал врач. Пока сиделка под­готавливала в смотровой аппаратуру, он успел принять еще одного пациента. Вернувшись через некоторое время, Кляйн обнаружил, что либриум еще не подействовал на Регану.

Врач очень удивился.

— Это была приличная доза,—в недоумении заявил он Крис.

Кляйн ввел девочке еще двадцать пять миллиграммов ли­бриума и вышел, а когда вернулся, Регана была уже кроткой и послушной.

— А что вы сейчас делаете? — испугалась Крис, наблю­дая, как Кляйн присоединяет трубки с физиологическим рас­твором к голове Реганы.

— С каждой стороны по четыре провода,—начал объяс­нять врач.—Мы можем сравнить работу правого и левого по­лушарий мозга.

— А зачем их сравнивать?

— Так можно обнаружить значительные расхождения в работе обоих полушарий. Например, был у меня один па­циент, которого мучили галлюцинации,—продолжал объяс­нять Кляйн,—как зрительные, так и слуховые. Я обнаружил отклонения, только сравнивая «волны» левого и правого по­лушарий, и оказалось, что галлюцинации возникали только в одной половине мозга.

— Это дико.

— Левое ухо и левый глаз функционировали нормально, лишь правая половина видела и слышала то, чего на самом деле не было. Ну, ладно, давайте теперь посмотрим.—Он включил машину. На флюоресцентном экране вспыхнули волны.—Сейчас мы наблюдаем работу обоих полушарий,— пояснил Кляйн.—Здесь мы будем искать остроконечные вол­ны, имеющие форму шпиля.—Он пальцами нарисовал в воз­духе острый угол. — Надо искать волны очень высокой ампли­туды. Они проходят со скоростью от четырех до восьми за секунду. Наличие этих «шпилей» и будет признаком пораже­ния височной доли мозга,—закончил врач.

Он тщательно рассматривал на экране кривую линию, но никакой аритмии не обнаружил. Острых углов не было. Сравнивая работу правого и левого полушарий, Кляйн и здесь не выявил отрицательных результатов.

Врач нахмурился. Он ничего не мог понять. Повторил процедуру сначала. Никакой патологии не было.

Кляйн позвал сиделку и, оставив ее с Реганой, прошел с Крис в кабинет.

— Так что же с ней такое? — осведомилась Крис.

Врач задумчиво сидел на краю стола.

— Видите ли, ЭЭГ могла подтвердить мое предположе­ние. Но отсутствие аритмии не опровергает его окончатель­но. Возможно, это истерия, но уж очень сильно отличаются кривые работы мОзга до и после приступа.

Крис наморщила лоб:

— Доктор, вот вы постоянно повторяете «приступ». А как называется эта болезнь?

— Это не болезнь,—спокойно парировал врач.

— Ну все равно, ведь как-то вы это называете? Есть же какой-нибудь- термин?

— «Это» называется эпилепсией, миссис Макнейл.

— О Боже!

Крис упала в кресло.

— Не переживайте так сильно,—успокоил ее Кляйн.— Я по опыту знаю, что многие люди часто преувеличивают опасность эпилепсии, и рассказы о ней большей частью обык­новенная выдумка.

— А это не наследственная болезнь?

— Предрассудки,—продолжал объяснять Кляйн.—Хотя так думают многие врачи. Практически каждый человек склонен к припадкам. Большинство людей рождается с со­противляемостью к ним, только у некоторых эта сопротивля­емость невелика. Так что разница между вами и эпилептика­ми не качественная, а количественная. Вот и все. И это не болезнь.

— Тогда что же это, просто галлюцинации?