Изобретение новостей. Как мир узнал о самом себе

По мере того как протестантское движение укреплялось, бремя религиозного обучения разделяли многие тысячи проповедников. Это была серьезная ответственность, и многие с ней не справлялись. Столкнувшись с тупым или некомпетентным проповедником, религиозные энтузиасты уходили в другие церкви, чтобы послушать более опытных практикующих. Те, кто оставались, иногда изо всех сил старались не уснуть. Проповедники часто жаловались, что прихожане слушают их невнимательно. Когда же в своей проповеди английский священник Николас Дэй, что казалось удивительно нескромным, осудил английскую экспедицию в Ла-Рошель в 1627 году, о нем сообщили три члена его конгрегации, один из которых, как оказалось, делал подробные записи[343].

Проповедник оправдался от этой неосмотрительности, но инцидент наглядно демонстрирует способность кафедры формировать общественное мнение. Отчасти это происходило потому, что местные пасторы случайно забредали на территорию деликатной внутренней политики, в отличие от средств массовой информации. В этом конкретном случае конспекты проповедей нельзя принимать за чистую монету, так как в них все сводилось к слову Божьему[344]

. Священнослужители иногда пытались замаскировать за своими проповедями высказывания по политическим вопросам, однако власти это прекрасно понимали. Они не только внимательно слушали то, о чем пасторы проповедовали, но и использовали проповеди для пропаганды официальной позиции по актуальным вопросам. В Англии проповеди при дворе и на Кресте Павла в лондонском Сити были как поводом для объяснения официальной политики, так и возможностью для молодых и амбициозных людей заявить о себе[345]. Некоторые проповедники не одобряли проповеди около Креста Павла, потому что считали, что людей больше привлекают новости, чем благочестивые намерения[346]

. Политические проповеди были важным инструментом власти. В Италии Франческо Висдомини прочитал две широко известные проповеди: одну в ознаменование примирения Англии с Римом в 1555 году при Марии Тюдор, а другую почти четыре года спустя, чтобы отразить последствия ее смерти в 1558 году[347].

Эти примеры помогают классифицировать проповедь как устное средство массовой информации, обсуждаемое в этой главе. В отличие от рыночных сплетен и разговоров в тавернах, проповеди вряд ли были основным каналом новостей. Мало кто из сидящих на скамейках впервые узнал бы о событиях, когда слушал проповедь. Но проповедь могла сыграть решающую роль в формировании интерпретации. Это было особенно действенно в эпоху, когда хорошие и плохие вести истолковывались относительно слова Божьего. Служители могли помочь своим прихожанам понять изменения в правительстве и религиозной практике, объявления войны и мира, стихийные бедствия и человеческие катастрофы. Проповедь формировала общественное мнение, подвластное слухам и дурным вестям. Проповедь была лекарством и бальзамом для встревоженных человеческих душ. Эффективная проповедь обращалась как к эмоциям, так и к интеллекту. Лучшие проповедники были хорошо образованны и харизматичны — к ним прислушивались, их уважали. Именно по этим причинам многие сторонники проповеди утверждали, что самостоятельное чтение Священного Писания не было альтернативой слушанию проповедей[348]

. Интересно, что людям не обязательно понимать все, что они слышат (в случае газет — читают), чтобы осознать ценность информации[349]. Даже те, кто сидели много часов на скучных и монотонных проповедях, похоже, все равно ценили этот опыт. Так или иначе Церковь очень серьезно относилась к спасению душ своих прихожан.

Еженедельные проповеди стали мощным инструментом коммуникации, но также и потенциально опасным источником инакомыслия. Вот почему новые религиозные режимы уделяли так много внимания регулированию деятельности духовенства и почему духовенство коллективно обладало такой властью. Государство требовало от духовенства послушания и поддержки государственной политики. В ответ государство поддерживало усилия священников по созданию благочестивого общества. Таким образом, по воскресеньям, в то время как священнослужители увещевали своих прихожан, во многих европейских городах улицы патрулировали, следя за тем, чтобы магазины и таверны не работали: прогуливание проповедей не поощрялось[350]

. По воскресеньям прихожане должны были присутствовать на проповеди. Но все прекрасно понимали, что это была лишь краткая пауза перед рабочей неделей, когда безраздельно властвовали сплетни, пение и мирское общение. Власти знали, что не в силах это контролировать.

Глава 7

Триумф и трагедия