Читаем Извините, я опоздала. На самом деле я не хотела приходить. История интроверта, который рискнул выйти наружу полностью

Но когда я подхожу к зданию, вижу, что по всему фасаду стоят строительные леса; здание частично закрыто. В будке у входа мужчина говорит мне, что спектаклей нет, но я могу взять экскурсию.

Я бреду к входу в Оперный театр и смотрю на золотую лепнину потолка, фрески и картины, стоя в очереди за билетом. Кассир приветствует меня.

— Здравствуйте! Чем я могу вам помочь? Два билета?

Я оборачиваюсь и вижу позади себя азиата лет 40.

— О нет, мы не вместе, — говорю я.

Пока что.

Я плачу за билет и, после того как мужчина покупает свой, поворачиваюсь к нему.

— Откуда вы? Тоже путешествуете один? — спрашиваю я его, этого человека, моего будущего лучшего друга.

— Я с Борнео, — говорит он. Рядом с ним появляются женщина и девочка. — А это моя семья.

Женщина осуждающе смотрит на меня.

Отлично. Я подцепила малазийца на глазах у его жены.

Первый незнакомец мимо.

Оглядываясь на растущую толпу туристов, собирающихся на групповую экскурсию в своих разнообразных кепках и рюкзаках, я осознаю происходящее.

Я сегодня ничего не ела, сейчас 3 часа дня, и я совсем не хочу здесь находиться.

Я хочу посмотреть оперу, но не хочу участвовать в этом турне. На кого я пытаюсь произвести впечатление? Я не отвечаю ни перед кем, кроме самой себя. Я выбираю свой ответ и бросаю билет в мусорное ведро. После того как я остановила двух незнакомцев, которые, похоже, были озадачены моим вопросом «Где я могу поесть?», я направляюсь к информационной будке и спрашиваю сидящего в ней венгерского парня лет 20:

— Итак, вместо того чтобы разговаривать с туристами, куда бы вы пошли обедать прямо сейчас?

Он достает карту и указывает мне на улочку Október 6. Я иду в этом направлении и останавливаюсь у первого ресторана, где на каждом столе расстелены красно-белые скатерти и стоят маленькие баночки с перцем. После очень соленого обеда из мягкой свинины с размякшей картошкой под красным перцем в пустом ресторане я иду по городу, рассматривая величественные здания в стиле неоренессанса и барокко.

«Вам два билета?» — спрашивает кассир. Я оборачиваюсь на азиатского мужчину средних лет. Нет, мы не вместе. Пока что.

Погруженная в мысли, я вдруг вспоминаю слова психолога Ника: «Никто не машет первым, но все машут в ответ». Я начинаю улыбаться людям, когда они проходят мимо. Никто не улыбается в ответ.

Сбитая с толку, я гуглю статистику Венгрии (технически я не жульничаю — я не ищу советы по путешествиям, а просто изучаю местных жителей). Я натыкаюсь на международную рейтинговую систему, сравнивающую 80 наций по 65 характеристикам. По 10-балльной шкале «Веселье» венгры оцениваются в 1,6 балла. Итальянцы — 9,1 балла. (У британцев — 4,2.) Так что, возможно, дело не только во мне. Я смотрю на себя в зеркало в магазине и понимаю, что у меня нахмуренное лицо. Я сейчас по этой шкале выгляжу на 0 баллов.

Здания красивы, но все кажется мне недоступным: большое, внушительное или пустое. Обычно я хожу в музеи или галереи, но это не самый лучший способ познакомиться с новыми друзьями, а «знакомство с людьми» кажется мне неотъемлемой частью поиска моей страны грез. Мои глаза стекленеют. Еще нет и 7 вечера, но я не могу держать их открытыми после бессонной ночи. Я решаю вернуться в отель и собраться с силами.

В итоге я засыпаю и просыпаюсь через 12 часов.

Время: 07:30.

Я не могу рассказать Чарльзу, что провела свой первый день в Будапеште, проспав его. Я собираю сумку, чтобы попытаться исправить свой отпуск. И себя саму.


Получив от бариста совет сходить в термальные источники, я направляюсь к Дунаю и перехожу через мост, пока ветер треплет мои волосы. Добравшись до купальни Геллерт, я сразу же влюбляюсь в здание в стиле модерн с его выложенными плиткой аркадами и расписными куполообразными потолками.

В раздевалке я переодеваюсь в свой черный слитный купальник и шлепанцы (шлепанцы нужны всегда, неважно, куда вы приехали), запихиваю одежду в шкафчик и оглядываюсь.

Я действительно понятия не имею, что делаю. Я пойду приму ванну… с другими людьми? Разве это не… плавание?

По сути, я собираюсь поплавать в Венгрии. Я продолжаю называть эту страну Венгарией, потому что когда-то у меня была соседка по комнате из Болгарии.

Я следую за другими вверх по лестнице, где нахожу великолепный голубой бассейн с разноцветными мозаичными плитками. Рядом посажены деревья, и они покрыты оранжевыми и желтыми листьями, потому что сейчас конец лета.

Здесь невероятно красиво. Я осторожно лезу в воду. Она теплая, но не горячая. Как будто я погружаюсь в утробу матери. В бассейне всего несколько человек. Я удивленно качаю головой — я нашла долгожданный оазис и внезапно чувствую себя невероятно счастливой, ликующей от неожиданности оказаться здесь.

Я расслабляю свое тело, а затем проплываю брассом по всей длине бассейна. Я переворачиваюсь на спину и окидываю взглядом царственную обстановку. Я закрываю глаза и делаю глубокий вдох. Воздух теплый, с легким ароматом. Я открываю глаза, смотрю на голубое небо и оранжевые листья на деревьях.

Перейти на страницу:

Все книги серии Странный, но Нормальный. Книги о людях, живущих по соседству

Извините, я опоздала. На самом деле я не хотела приходить. История интроверта, который рискнул выйти наружу
Извините, я опоздала. На самом деле я не хотела приходить. История интроверта, который рискнул выйти наружу

У некоторых вся жизнь будто бы складывается из случайностей. Они находят работу мечты, заговорив с кем-то в парке. Встречают любовь, стоя в очереди в кафе. Они получают новые впечатления, рискуют и налаживают связи просто потому, что любят разговаривать и слушать тех, с кем знакомятся. Они не убегают от людей на полной скорости и, кажется, действительно живут той жизнью, за которой многие другие наблюдают лишь со стороны. Однажды Джессика Пан — интроверт с детства — принимает решение побороть свой страх общения с посторонними людьми и попробовать себя в роли экстраверта, которому все удается. Эксперимент длится год и изменяет ее до неузнаваемости.

Джессика Пан

Биографии и Мемуары / Психология и психотерапия / Зарубежная психология / Образование и наука
Динозавры тоже думали, что у них есть время. Почему люди в XXI веке стали одержимы идеей апокалипсиса
Динозавры тоже думали, что у них есть время. Почему люди в XXI веке стали одержимы идеей апокалипсиса

Оказавшись во власти символов и предзнаменований конца света, ирландский журналист Марк О'Коннелл отправляется в путешествие, чтобы узнать, как люди по всему миру готовятся к апокалипсису, и понять истоки их экзистенциальной тревоги.Он знакомится с образом мыслей выживальщиков и исследует содержимое их «тревожных чемоданчиков». Изучает сценарии конца света и ищет места куда от него можно спрятаться. Знакомится с владельцем сети бункеров «Х-point» и посещает лекцию о колонизации Марса. И отправляется в Чернобыль, чтобы увидеть, как может выглядеть мир после апокалипсиса.Путешествие Марка помогает по-новому взглянуть на окружающую действительность и задуматься о своем месте в мире.В формате PDF A4 сохранен издательский макет книги.

Марк О’Коннелл

Публицистика / Зарубежная публицистика / Документальное

Похожие книги

Отмытый роман Пастернака: «Доктор Живаго» между КГБ и ЦРУ
Отмытый роман Пастернака: «Доктор Живаго» между КГБ и ЦРУ

Пожалуй, это последняя литературная тайна ХХ века, вокруг которой существует заговор молчания. Всем известно, что главная книга Бориса Пастернака была запрещена на родине автора, и писателю пришлось отдать рукопись западным издателям. Выход «Доктора Живаго» по-итальянски, а затем по-французски, по-немецки, по-английски был резко неприятен советскому агитпропу, но еще не трагичен. Главные силы ЦК, КГБ и Союза писателей были брошены на предотвращение русского издания. Американская разведка (ЦРУ) решила напечатать книгу на Западе за свой счет. Эта операция долго и тщательно готовилась и была проведена в глубочайшей тайне. Даже через пятьдесят лет, прошедших с тех пор, большинство участников операции не знают всей картины в ее полноте. Историк холодной войны журналист Иван Толстой посвятил раскрытию этого детективного сюжета двадцать лет...

Иван Никитич Толстой , Иван Толстой

Биографии и Мемуары / Публицистика / Документальное