Кадеты и юнкера в Белой борьбе и на чужбине

Весной 1923 года училище переселилось на противоположный край города, в большое помещение какого-то учебного заведения. Здание и все помещение были много лучше и уютнее казарменных. От улицы отделяла усадьбу высокая кирпичная стена с решетчатой калиткой. К дому вела широкая, выложенная кирпичом дорожка, проходившая метров 75 по тенистому, густо заросшему кустами и большими деревьями саду. С задней стороны дома был средней величины двор с несколькими большими деревьями и разными хозяйственными постройками, а отсюда калитка в стене вела в соседний большой двор, отделенный от улицы длинной кирпичной конюшней, переделанной для нас в четыре большие комнаты для столовой и классных занятий. В этом дворе были установлены турник, параллельные брусья и прочие гимнастические принадлежности. Здесь юнкера занимались гимнастикой, фехтованием, рубкой лозы и строевым обучением в пределах взвода. Для эскадронных и дивизионных занятий в нашем распоряжении была довольно большая площадь перед входом в сад и прежний наш пустырь перед казармами.

9(22) мая Школа праздновала свой 100-летний со дня основания юбилей, к которому готовились, конечно, особенно старательно. Командир дивизиона ежедневно гонял нас в поле до седьмого пота развернутым строем эскадрона и во взводных колоннах, с бесконечными захождениями то правым, то левым плечом, ответами на приветствия с места и на ходу и шашечными приемами. После занятий, вместо заслуженного отдыха, наши художники бросались к своим кистям и краскам рисовать над главным входом значок и девиз Школы, транспаранты с вензелями Императоров Николая I и Николая II и т. д.

Во втором дворе, где дивизион должен был демонстрировать гимнастику на снарядах, остальные юнкера делали возвышения из земли, вроде подиума для Главнокомандующего и гостей, строили там арку из деревянных реек и укрепляли на ней зелень, делали гирлянды и т. п. По бокам подиума лепили из глины и покрывали позолотой училищный значок и даты: 1823–1923. Даже училищный карцер, на юнкерском языке называвшийся «Замком Бугенис» (фамилия командира дивизиона, читаемая наоборот), был украшен художественным рисунком средневекового замка, сделанным углем на белой стене. Кроме того, стены были покрыты еще раньше изображениями женских головок и ножек, роскошно сервированных столов, конских голов, бутылок шампанского и прочих недоступных предметов вожделения узников «Замка Бугенис», а также философскими изречениями вроде «Оставь всякую надежду входящий сюда» и тому подобными.

Наконец, приблизился долгожданный день праздника. Уже накануне начали прибывать гости – старые питомцы школы, которых собралось более 50 человек. Около 12 часов ночи сводный эскадрон, в качестве почетного караула, встретил на вокзале генерала Врангеля, который немедленно отправился в училище. Помещения и сад были декорированы и освещены разноцветными фонариками. У входа стояли два юнкера в исторических формах, а у входа в помещение Главнокомандующего – тщательно подобранные парные часовые. 9(22) мая, в 9 часов утра, в училищной церкви была отслужена божественная литургия, на которой присутствовали генерал Врангель в сопровождении адъютанта, лейб-казака есаула Ляхова[702], и личного секретаря, г-на Котляревского

[703], а также большое количество генералов и штаб-офицеров, из которых могу вспомнить Донского атамана генерала Богаевского;

генерала Баратова[704]

; начальника кавалерийской дивизии (в которую была еще в Галлиполи сведена вся конница), генерала Барбовича и начальника штаба дивизии Генштаба генерала Крейтера; бывшего в числе наших преподавателей «бога войны», генерала Карцева[705]; военного агента, Генштаба полковника Базаревича; Генштаба полковника Подчерткова[706] и многих других. Кроме того, присутствовали в большом количестве прибывшие старые николаевцы (был даже один приехавший на юбилей из США), во главе с генерал-лейтенантом Здановичем[707], выпуск 1868 года, и югославские офицеры, воспитанники Школы, возглавляемые полковником Христичем, выпуск 1876 года, а также делегации югославской военной авиации, прилетевшей на четырех аэропланах, и местного югославского гарнизона. Затем выделялись старшие классы Донского Мариинского и Харьковского институтов, Крымского кадетского корпуса, представители воинских и общественных организаций, местной русской колонии и т. д.