Кадиш по Розочке

Тесть усмехнулся:

– Вот из этого нам нужно будет сделать фабрику. Не пугайся. Полгода назад было еще хуже.

Впрочем, Додику было не привыкать к виду разрушенных зданий. Так сейчас выглядела вся страна. Он попросил тестя-директора дать ему день на ознакомление. Тот разрешил этот день, но не больше. И Додик приступил. Оформление отняло не более получаса. Он познакомился с кадровиком и бухгалтером, сдал документы, полученные в военном комиссариате. Узнал, что его зарплата будет составлять сорок тысяч новых дензнаков образца 1921 года или сорок миллионов дензнаков образца 1919-го и паек. Паек был неслабым. Уже хорошо. Получив эту важную информацию, он пошел осматривать предприятие.

Двор был завален самым странным и порой неожиданным мусором. Между тряпьем, обломками мебели и каких-то железяк попадались вполне целые детали станков, нераспечатанные пачки игл, ножницы и даже обломок от некогда грозного револьвера. Стекла в окнах производственного цеха частично отсутствовали, а те, что еще стояли, были покрыты толстым слоем грязи, полностью утратив изначальную прозрачность.

Тем не менее, что-то Ефиму Исааковичу наладить удалось – в цехе шла работа. Несколько человек кроили какую-то одежду, а десяток портних за машинами строчили раскроенную материю. Часть рабочих мест – где-то около трети – пустовала. Видимо, этих работников и требовалось найти.

Во дворе обнаружились и два склада. В одном из них кучами были навалены какие-то рулоны и обрезки ткани, испорченные и целые меха. В другом находилась «готовая продукция». Гражданские сорочки и блузки, брюки и пиджаки лежали у самого входа. А вот дальше такими же кучами, как и в первом помещении, были свалены гимнастерки, галифе, шинели и прочие военные изделия. Было видно, что гражданское платье ждет своей отправки в магазины и скоро дождется. А вот военное обмундирование просто ожидает своей утилизации, до которой пока не доходят руки.

Кладовщик никак не мог взять в толк, чем недоволен новый начальник, когда выяснилось, что военное обмундирование даже на учете не стоит и в книгах не значится. Тут что-то было. Стоит поговорить с тестем, только чуть попозже – пока нужно думать про задание.

Додик снова вернулся в контору, но пошел не в выделенную ему комнату, а к кадровику. Здесь порядка было больше. В старых книгах нашлись адреса и фамилии тех, кто работал на фабрике в прежние годы. Кадровик, Иван Севостьянович, помог составить список тех работников, которые скорее всего жили сейчас в Гомеле. Вышло сорок три человека. Это на завтра. До конца рабочего дня Додик успел еще побывать в военкомате, узнать о демобилизованных мужчинах, недавно вернувшихся в город, о солдатках, оставшихся вдовами. Тщательно записал их адреса и пошел к директору.

Ефим Исаакович внимательно выслушал и одобрил план Додика. Просил только не гнать лошадей, а делать все постепенно. Даже с идеей утилизации армейского обмундирования согласился, с интересом и уважением посмотрев на зятя. Домой оба вернулись чуть живые. Розочка не спала, ждала его. Наскоро попив чаю с какой-то снедью, Додик, уже с трудом подавляя зевоту, поцеловал любимую и провалился в сон.

Утром началось.

Давид умудрился, наняв извозчика, проехать по всем сорока адресам. Многие люди отказались работать, кого-то уже не было в Гомеле, а кто-то перешел в лучший мир. Но требуемые десять человек нашлись. Кому-то Додик обещал возможность соблюдать субботу, кому-то – воскресенье. Кто-то требовал, чтобы он мог «немножко шить на себя после работы». Всеми правдами и не вполне правдами необходимые мастера были найдены и охмурены. Была у Додика и мысль о своем частном деле. О помощи в нем он договорился еще с двумя мастерами, но об этом кадровику пока знать не следовало. После этого – уже пешком – он прошел в горисполком, где зарегистрировал частное предприятие «Алекснянский и Соловейчик». Процесс был недолгим: он заплатил пошлину, показал знаки отличия в боях на гражданской войне, документы. Девушка, оформлявшая бумаги, предложила ему или погулять несколько часов, или заехать завтра. Додик решил, что откладывать не стоит. За это время он обошел нескольких солдаток, уговорив их попробовать себя в швейном деле. Здесь оказалось еще проще: усталые и часто голодные женщины восприняли предложение о работе, как подарок. Ко второму визиту бумаги на открытие частного предприятия были готовы.

Еще неделя беготни, недосыпа, недоедания, умасливания и укатывания нужных людей – и все вакансии на фабрике были заполнены. Государственное предприятие стало выполнять план. По этому поводу тестю выдали грамоту от горисполкома, которую он со смехом демонстрировал Додику за ужином, совмещенным с обедом.