Читаем Кафедра и трон. Переписка императора Александра I и профессора Г. Ф. Паррота полностью

Je Vous ai attendu depuis 7 heures jusqu’a 8 ¼. D’autres occupations m’empêchent de le faire plus longtemps. Je suis convaincu que quelque obstacle ou misentendu est cause de ce retard.

Tout à vous.

[Paraphe]

82. G. F. Parrot à Alexandre IER

[Saint-Pétersbourg, au début du janvier 1806]


Sire!

J’ai à Vous demander pardon, non seulement du retard d’hier, mais aussi de la lettre que je Vous écrivis de chez Gessler1. Mon âme était dans un état affreux. Vous m’aviez attendu. J’avais tant de choses importantes à Vous dire. Je me suis instruit pendant ces cinq jours. Je Vous présenterai des résultats au tableau dont Vous pourrez faire usage. Tout ce que je crains est d’arriver trop tard. S’il est possible, ô mon Bien-Aimé! suspendez quelque autre travail pour me voir. Mon cœur seul m’a amené à Pétersbourg. Je ne voulais que voir mon Alexandre entier dans ses sentiments, partager sa douleur et verser dans son âme le baume de la tendre amitié. Je sens à présent un devoir plus pressant que tout. Si Vos soirées sont prises, faites-moi venir le matin, avant le jour. C’est la plus belle heure de la journée pour méditer sur le sort de Votre Empire et de l’Europe.

Mon Bien-Aimé! Mon amour pour Vous fait de moi un Caméléon. Je puis tout devenir pour Vous servir. Mourir pour Vous serait pour moi le bonheur suprême.

83. Alexandre IER à G. F. Parrot

[Saint-Pétersbourg, 10 janvier 1806]1


Je suis prêt à Vous recevoir demain après-dîner, à 6 h. et ½.

Tout à vous.

[Paraphe]

84. G. F. Parrot à Alexandre IER

[Saint-Pétersbourg], 12 janvier 1806


J’ai beaucoup rêvé à mon Bien-Aimé cette nuit, comme toujours quand j’ai eu le bonheur de le voir. Quand est-ce que je ne pense pas à Vous? Vous m’avez beaucoup plu hier, c’est à dire à ma tête (le cœur comme ). Vous êtes comme je désire que Vous soyez. Mais ce n’est pas ce que je voulais Vous dire. D’abord j’ai oublié hier de Vous prier d’ignorer que je Vous ai présenté le projet d’article pour la gazette. Le Prince Adam1 ne doit pas le savoir. Puis mes petits intérêts. Je Vous ai prié de me procurer l’honneur de voir l’Impératrice. Le soir n’est peut-être pas son heure. Veuillez Lui demander celle qui Lui conviendra le mieux. Ne Vous étonnez pas de ce désir que j’ai de La voir. Tout ce qui Vous touche de près m’intéresse tant! Et puis ce reste d’esprit de chevalerie qui me possédait à 18 ans. En vérité, je ne sais ce que je Lui dirai en l’abordant. Si l’esprit ne me vient pas à l’instant je ferai ma sotte figure, comme la première fois lorsque Vous Lui présentâtes 2.

J’aime mon Alexandre. S’il m’aimait la moitié autant, le quart, je serais heureux. – Je suis heureux.

Annexe

[Projet d’article pour la gazette concernant la bataille d’Austerliz]1


Le résultat de la bataille d’Austerlitz est si clair par les suites qu’il a eues qu’on ne conçoit pas pourquoi la France a jugé à propos de donner des rapports outrés et infidèles de cette bataille. L’Europe et surtout la nation russe attendent avec raison notre relation. L’amour de la vérité, le désir de n’annoncer que des faits bien avérés l’a retardé jusqu’ici. En attendant il est peut-être nécessaire d’instruire le public sur plusieurs faits erronés des bulletins français surtout dans le 30e.

Le général Savary n’a parlé qu’à deux personnes de la suite de l’Empereur, et vu plusieurs adjudants des différents corps qui apportaient des rapports de leurs chefs ou leur portaient des ordres. On ne laisse pas parler au général ennemi à tant de personnes. Le langage du Prince Dolgorouky a pu déplaire au chef de la nation française2. Mais ce grand capitaine semble avoir oublié un moment que la nation russe n’est pas du nombre de celles qui se sont rangées sous sa protection.

Le bulletin évalue l’armée des Alliés à 105 000 hommes, c.à.d. 80 000 Russes et 25 000 Autrichiens, l’armée française à un nombre de beaucoup moindre. Pourquoi ce nombre n’est-il pas allégué? L’armée française, outre le corps de réserve, était composée de 4 grandes divisions de 20 000 hommes d’infanterie et 3000 hommes de cavalerie, chacune d’elle commandée par un maréchal et deux généraux de division. L’armée combinée était composée de 52 000 Russes et à peu près 17 000 Autrichiens.

Перейти на страницу:

Все книги серии Historia Rossica

Изобретая Восточную Европу: Карта цивилизации в сознании эпохи Просвещения
Изобретая Восточную Европу: Карта цивилизации в сознании эпохи Просвещения

В своей книге, ставшей обязательным чтением как для славистов, так и для всех, стремящихся глубже понять «Запад» как культурный феномен, известный американский историк и культуролог Ларри Вульф показывает, что нет ничего «естественного» в привычном нам разделении континента на Западную и Восточную Европу. Вплоть до начала XVIII столетия европейцы подразделяли свой континент на средиземноморский Север и балтийский Юг, и лишь с наступлением века Просвещения под пером философов родилась концепция «Восточной Европы». Широко используя классическую работу Эдварда Саида об Ориентализме, Вульф показывает, как многочисленные путешественники — дипломаты, писатели и искатели приключений — заложили основу того снисходительно-любопытствующего отношения, с которым «цивилизованный» Запад взирал (или взирает до сих пор?) на «отсталую» Восточную Европу.

Ларри Вульф

История / Образование и наука
«Вдовствующее царство»
«Вдовствующее царство»

Что происходит со страной, когда во главе государства оказывается трехлетний ребенок? Таков исходный вопрос, с которого начинается данное исследование. Книга задумана как своего рода эксперимент: изучая перипетии политического кризиса, который пережила Россия в годы малолетства Ивана Грозного, автор стремился понять, как была устроена русская монархия XVI в., какая роль была отведена в ней самому государю, а какая — его советникам: боярам, дворецким, казначеям, дьякам. На переднем плане повествования — вспышки придворной борьбы, столкновения честолюбивых аристократов, дворцовые перевороты, опалы, казни и мятежи; но за этим событийным рядом проступают контуры долговременных структур, вырисовывается архаичная природа российской верховной власти (особенно в сравнении с европейскими королевствами начала Нового времени) и вместе с тем — растущая роль нарождающейся бюрократии в делах повседневного управления.

Михаил Маркович Кром

История
Визуальное народоведение империи, или «Увидеть русского дано не каждому»
Визуальное народоведение империи, или «Увидеть русского дано не каждому»

В книге анализируются графические образы народов России, их создание и бытование в культуре (гравюры, лубки, карикатуры, роспись на посуде, медали, этнографические портреты, картуши на картах второй половины XVIII – первой трети XIX века). Каждый образ рассматривается как единица единого визуального языка, изобретенного для описания различных человеческих групп, а также как посредник в порождении новых культурных и политических общностей (например, для показа неочевидного «русского народа»). В книге исследуются механизмы перевода в иконографическую форму этнических стереотипов, научных теорий, речевых топосов и фантазий современников. Читатель узнает, как использовались для показа культурно-психологических свойств народа соглашения в области физиогномики, эстетические договоры о прекрасном и безобразном, увидит, как образ рождал групповую мобилизацию в зрителях и как в пространстве визуального вызревало неоднозначное понимание того, что есть «нация». Так в данном исследовании выявляются культурные границы между народами, которые существовали в воображении россиян в «донациональную» эпоху.

Елена Анатольевна Вишленкова , Елена Вишленкова

Культурология / История / Образование и наука

Похожие книги

1993. Расстрел «Белого дома»
1993. Расстрел «Белого дома»

Исполнилось 15 лет одной из самых страшных трагедий в новейшей истории России. 15 лет назад был расстрелян «Белый дом»…За минувшие годы о кровавом октябре 1993-го написаны целые библиотеки. Жаркие споры об истоках и причинах трагедии не стихают до сих пор. До сих пор сводят счеты люди, стоявшие по разные стороны баррикад, — те, кто защищал «Белый дом», и те, кто его расстреливал. Вспоминают, проклинают, оправдываются, лукавят, говорят об одном, намеренно умалчивают о другом… В этой разноголосице взаимоисключающих оценок и мнений тонут главные вопросы: на чьей стороне была тогда правда? кто поставил Россию на грань новой гражданской войны? считать ли октябрьские события «коммуно-фашистским мятежом», стихийным народным восстанием или заранее спланированной провокацией? можно ли было избежать кровопролития?Эта книга — ПЕРВОЕ ИСТОРИЧЕСКОЕ ИССЛЕДОВАНИЕ трагедии 1993 года. Изучив все доступные материалы, перепроверив показания участников и очевидцев, автор не только подробно, по часам и минутам, восстанавливает ход событий, но и дает глубокий анализ причин трагедии, вскрывает тайные пружины роковых решений и приходит к сенсационным выводам…

Александр Владимирович Островский

Публицистика / История / Образование и наука
Призвание варягов
Призвание варягов

Лидия Грот – кандидат исторических наук. Окончила восточный факультет ЛГУ, с 1981 года работала научным сотрудником Института Востоковедения АН СССР. С начала 90-х годов проживает в Швеции. Лидия Павловна широко известна своими трудами по начальному периоду истории Руси. В ее работах есть то, чего столь часто не хватает современным историкам: прекрасный стиль, интересные мысли и остроумные выводы. Активный критик норманнской теории происхождения русской государственности. Последние ее публикации серьёзно подрывают норманнистские позиции и научный авторитет многих статусных лиц в официальной среде, что приводит к ожесточенной дискуссии вокруг сделанных ею выводов и яростным, отнюдь не академическим нападкам на историка-патриота.Книга также издавалась под названием «Призвание варягов. Норманны, которых не было».

Лидия Грот , Лидия Павловна Грот

Публицистика / История / Образование и наука
Как управлять сверхдержавой
Как управлять сверхдержавой

Эта книга – классика практической политической мысли. Леонид Ильич Брежнев 18 лет возглавлял Советский Союз в пору его наивысшего могущества. И, умирая. «сдал страну», которая распространяла своё влияние на полмира. Пожалуй, никому в истории России – ни до, ни после Брежнева – не удавалось этого повторить.Внимательный читатель увидит, какими приоритетами руководствовался Брежнев: социализм, повышение уровня жизни, развитие науки и рационального мировоззрения, разумная внешняя политика, когда Советский Союза заключал договора и с союзниками, и с противниками «с позиций силы». И до сих пор Россия проживает капиталы брежневского времени – и, как энергетическая сверхдержава и, как страна, обладающая современным вооружением.

Арсений Александрович Замостьянов , Леонид Ильич Брежнев

Публицистика