Как это делалось в Ленинграде. Цензура в годы оттепели, застоя и перестройки

В такой же тональности выдержана «Информация о политико-идеологических замечаниях по материалам журнала “Аврора”, № 1 за 1975 год», посланная спустя год на имя «секретаря Обкома КПСС тов. Андреева Б. С.»[192]: «Управление ранее информировало Областной комитет КПСС о низком идейно-политическом уровне ряда произведений, подготовленных к опубликованию на страницах журнала “Аврора”. Только в первом полугодии 1975 года по согласованию с отделами пропаганды и агитации и культуры ОК КПСС не была разрешена публикация семи произведений. В семи случаях редакция журнала по замечаниям Управления вносила в материалы существенные исправления». Вывел из себя 7-й номер «Авроры», в котором «вновь были заверстаны материалы, потребовавшие вмешательства по политико-идеологическим мотивам».

Прежде всего, «криминал» обнаружен в главах из книги уже упоминавшегося выше Дмитрия Хренкова «Дорогие спутники», «…посвященной литературным встречам автора… <в ней> высказывается недовольство ошибочной, с точки зрения автора, литературной политикой. Так, например, о поэте Борисе Корнилове сказано, что его “имя надолго было вычеркнуто из поэтической рубрики”». Несмотря на то, что, как мы видим, сказано было о трагической судьбе поэта крайне осторожно, — о факте расстрела в 1938 г. вообще не упоминалось— в этом обнаружилось «недовольство литературной политикой» (!). Значит, правильно с ним поступили?!

«В другом месте, — говорилось в «Информации…» — Д. Хренков приводит слова, сказанные ему в беседе Рыленковым об Александре Грине: “Грин ошибался, но всегда вел себя так, как тебе хочется сегодня. Он вел жестокую борьбу за существование. Всё это не могло не отразиться на нем. Нетрудно вычеркнуть его имя из списка рекомендованных к чтению авторов. Но ведь это — непростительная расточительность. А может, дурость? Вспомни, сколько замечательных писателей мы пытались отдать нашим противникам. Вооружали противостоящий лагерь, обедняли собственный арсенал. Надо ли назвать имена? Бунин, Куприн, Есенин, Ахматова… Зато как умножилась наша сила, сила нашей литературы, когда мы вернули их по принадлежности!”». Часть инкриминированного цензурой фрагмента все-таки увидела свет в 7-м номере; выброшены лишь строки, выделенные нами курсивом — в связи, очевидно, с нежелательным подбором имен. В эту компанию заодно попал и Сергей Есенин, отношение к которому в годы оттепели (ранее его имя также подвергалось остракизму) изменилось, хотя время от времени партийные инстанции предостерегали издательства и редакции от излишнего, «нездорового» интереса к его «упадочническим» стихам. Полностью книга Д. Хренкова под названием «Встречи с друзьями», отдельные главы которой печатались в «Авроре» (1975 г., № 7–8), вышла в 1986 г. в Ленинграде в издательстве «Советский писатель». Кое-что, хотя далеко не всё, автору удалось в ней восстановить.

Из того же 7-го номера за 1975 г. выброшена была статья критика Владимира Соловьева «Литературный герой: функция и фикция», посвященная 80-летию со дня рождения Зощенко (см. далее).

Чаша терпения партийных и цензурных органов переполнилась в 1976 г., когда появилось в 11-м номере стихотворение поэтессы Нины Королевой «Оттаяла или очнулась?…» Как видно из контекста, речь идет в нем о Тобольске — «здесь умер слепой Кюхельбекер…» В этот же город первоначально сослана была семья Николая Второго, перевезенная в 1918 г. в Екатеринбург и там же расстрелянная. Последние две строфы звучали страшной крамолой и вызовом, даже не очень понятно, почему они не были замечены цензором:

И в год, когда пламя металось

На знамени тонком,В том городе не улыбаласьЦарица с ребенком.

И я задыхаюсь в бессилье,Спасти их не властна,Причастна к беде и насильюИ злобе причастна.

Этот номер «Авроры» шел нарасхват, стихотворение перепечатывалось на машинке. Но, разумеется, грянул гром… 2 апреля 1977 г. на самый верх, в Главлит, ушла бумага такого содержания:

«Для служебного пользования. Начальнику Главного управления по охране государственных тайн в печати тов. Романову П. К.

По получении партийными органами информации Управления о политико-идеологических замечаниях, сделанных при контроле журнала “Аврора”, в областной комитет партии были вызваны руководители писательской организации вместе с главным редактором журнала т. Торопыгиным В. В. и членами редакционной коллегии.