Как мы писали роман

Coroners have quaint ideas!) "Why didn't you apply to the relieving officer?"	У следователей бывают иногда престранные взгляды!) Почему ты не обратился к попечителю, который обязан помогать приходским беднякам?"
"'Cos I didn't want no relief," replied Jim sullenly.	"Потому что я не желал никакой помощи, -угрюмо ответил Джим.
"I promised my mother it should never go on the parish, and it didn't."	- Я обещал матери, что не отдам его в приходский приют, и не отдал".
The incident occurred, very luckily, during the dead season, and the evening papers took the case up, and made rather a good thing out of it.	Все это произошло в "мертвый сезон", и вечерние газеты раструбили об этом происшествии и устроили из него сенсацию.
Jim became quite a hero, I remember.	Помнится, Джим сделался настоящим героем.
Kind-hearted people wrote, urging that somebody--the ground landlord, or the Government, or some one of that sort--ought to do something for him.	Добросердечные люди писали в газеты, требуя, чтобы кто-либо - домохозяин, или правительство, или кто иной - помог мальчику.
And everybody abused the local vestry.	И все поносили приходский совет.
I really think some benefit to Jim might have come out of it all if only the excitement had lasted a little longer.	Я думаю, что Джим мог бы получить из всего этого некоторую выгоду, продлись интерес к его делу немного дольше.
Unfortunately, however, just at its height a spicy divorce case cropped up, and Jim was crowded out and forgotten.	Но, к несчастью, в самый разгар газетной кампании подвернулся пикантный бракоразводный процесс, который оттеснил Джима на задний план, и о нем позабыли.
I told the boys this story of mine, after Jephson had done telling his, and, when I had finished, we found it was nearly one o'clock.	Я рассказал моим товарищам эту историю после того, как Джефсон закончил свою, а когда я умолк, оказалось, что уже почти час ночи.
So, of course, it was too late to do any more work to the novel that evening.	Разумеется, было слишком поздно продолжать работу над нашим романом.
CHAPTER IV	ГЛАВА IV
We held our next business meeting on my houseboat.	Наша следующая деловая встреча состоялась в моем понтонном домике.
Brown was opposed at first to my going down to this houseboat at all. He thought that none of us should leave town while the novel was still on hand.	Первоначально Браун вообще возражал против моего переезда на реку: он считал, что никто из нас не вправе покидать город, пока мы не закончили роман.
MacShaughnassy, on the contrary, was of opinion that we should work better on a houseboat.	Мак-Шонесси наоборот, был того мнения, что нам будет лучше работать в плавучем доме.
Speaking for himself, he said he never felt more like writing a really great work than when lying in a hammock among whispering leaves, with the deep blue sky above him, and a tumbler of iced claret cup within easy reach of his hand.	Он сказал, что больше всего чувствует себя способным создать по-настоящему великое произведение, когда лежит под глубокой синевой небес в гамаке, а кругом шумит листва и рядом стоит стакан с замороженным кларетом.
Failing a hammock, he found a deck chair a great incentive to mental labour.	За отсутствием гамака, шезлонг, по его мнению, тоже мог служить превосходным стимулом к умственному труду.