Как натаскать вашу собаку по философии и разложить по полочкам основные идеи и понятия этой науки

Такая граница между отношениями идей и фактами известна как «вилка Юма», и если что-то нельзя пронзить одним из зубьев этой «вилки», то, по мнению Юма, это не может быть вещью, которую можно знать. Такова причинность. Причинность для большинства из нас кажется просто тем, что мы все время наблюдаем в мире. Я пинаю камень, и он летит через дорогу; я чиркаю спичкой, и появляется пламя. Так много всего зависит или вытекает из причинности. Вся наука предполагает существование причинности. От нее зависит человеческая жизнь. Такова она и есть, прямо перед нашим носом. Разумеется, никто не мог бы усомниться в реальности такой вещи. Юм смог.

– Я так и думал, что он, наверное, сомневался.

– Прежде всего он указывает, что причинность не является истиной, подобной истинам математики. Отрицание реальности причинности не связано с противоречием, как утверждение, будто у треугольника четыре стороны.

– Вполне справедливо, но, разумеется, это другого рода знание, та часть «вилки», где факты.

– Ну, ты бы так решил, но у Юма нет ничего подобного. Он говорит, что все, что мы видим, когда один бильярдный шар ударяет другой, – это два события. Первое – приближающийся шар сталкивается с шаром-мишенью, а затем второе – шар-мишень отскакивает. Я вижу, как спичка чиркает по коробку, затем я вижу пламя на вершине спички. Я щелкаю кнопкой на пульте дистанционного управления, а затем я вижу включившийся телевизор. Чего я не вижу – это причинности. То, что мы видим, Юм называет постоянным соединением: за A всегда или почти всегда следует B.

– Но это всего лишь игра словами!

– Юм так не думает. Он не говорит, что нам не следует ожидать, что B последует за A. Людьми руководят привычка и обычаи. Мы видим, что за одним явлением или объектом следует другое явление много раз, и ожидаем, что так будет всегда. Юм считает это превосходным. Здравый смысл, привычка и обычай – это именно такого рода вещи, которые должны управлять нашим поведением. Но это не меняет того, что причинность не является фактом или отношением идей: это всего лишь вещь, которую мы научились ожидать.

Причинность для Юма является особенным примером более обширного явления. Мы уже упоминали понятие индукции по отношению к Аристотелю. В основе индукции находится представление о том, что будущее должно иметь сходство с прошлым. Мы собираем ряд примеров чего-нибудь, скажем белых лебедей. Затем выводим общий закон, например, что все лебеди – белые, который, в свою очередь, позволяет нам прогнозировать будущие события, например, что следующий лебедь, которого мы увидим, будет белым. Однако индуктивное обоснование не является отношением идей: нет противоречия в том, чтобы постулировать существование черного лебедя. Но он и не является тем объектом, который мы можем наблюдать. Индукция позволяет делать прогнозы о будущем, а будущее – это то, чего мы наблюдать не можем.

– Но разве мы, в конце концов, не видим будущее? Я имею в виду, что ты продолжаешь говорить «динь-динь», я бегу к своей миске и моя еда всегда в ней?..

– Хорошо, давай просто рассмотрим это. Мы хотим проверить, является ли индуктивное обоснование хорошей основой для выведения заключений. Иными словами, будет ли будущее похоже на прошлое? Мы выяснили, что индуктивное обоснование оказалось удачным в различных случаях. Поэтому оно должно быть полезным в будущем.

– Да-а-а-а?..

– Итак, мы предполагаем именно то, что мы пытались сначала доказать.

– Повтори еще раз вкратце.

– Индукция – это представление о том, что будущее будет походить на прошлое таким образом, что это позволяет нам создавать законы и делать прогнозы. Так?

– Да.

– Мы выясняем, что индукция работает в ряде случаев. Поэтому мы предполагаем, что она будет работать в будущем.

– Да.

– А именно это мы пытались выяснить сначала. Ты использовал индукцию, чтобы доказать индукцию.

– А, понятно. Кажется. Но все-таки мой ужин всегда там…

– В кои-то веки логическое возражение не мимо. Индукция не всегда верна. Несмотря на миллионы белых лебедей, наблюдаемых в течение года, теория о том, что все лебеди белые, была опровергнута, когда кто-то привез черного лебедя из Австралии. А у Бертрана Рассела есть интересная история о животных, которые ждут, чтобы их покормили…

– Подозреваю, мне это не понравится…