Читаем Как партия народ танцевать учила, как балетмейстеры ей помогали, и что из этого вышло. Культурная история советской танцевальной самодеятельности полностью

Не было города, где бы мы не встречались с участниками и руководителями японской художественной самодеятельности. Наших новых друзей интересовало многое. Видимо, раньше им много говорилось о том, что искусство в СССР — искусство социалистического реализма — не является настоящим искусством, которое нужно человечеству. Отсюда наивные вопросы: «Не кажется ли вам, что социалистический реализм ограничивает возможности художника, что все произведения, созданные методом социалистического реализма, однообразны и сделаны на один лад? Почему советские люди отвергают так называемое „абстрактное“ искусство?»

Но больше всего участников этих встреч интересовало, как развивается советская художественная самодеятельность. Правда, и здесь были вопросы, которые способны вызвать только улыбку: зачем, например, профсоюзам заниматься художественной самодеятельностью? Что, у них нет других забот? Нам приходилось разъяснять японским друзьям то, что азбучно известно советским людям.

Задавались вопросы и чисто практические: как занятия в художественной самодеятельности удается совместить с работой на заводе или фабрике, не препятствуют ли директора предприятий участию рабочих в кружках, выделяют ли профсоюзы ассигнования на организацию самодеятельности. Мы отвечали, что сокращение рабочего дня в СССР открывает еще большие возможности для развития художественной самодеятельности, что если и находятся у нас горе-хозяйственники, мешающие рабочим заниматься искусством, их сразу ставят на место, что профсоюзы выделяют на культурно-массовую работу, в том числе и на художественную самодеятельность, миллиарды рублей. Это всегда приводило наших собеседников в восторг[895]

.

Жизнь в Японии виделась советским гастролерам через оптику марксистско-ленинской идеологии, вселяя уверенность в том, что за благополучием и достатком японской жизни скрываются тяжелые будни рабочих и крестьян:

Японцы исключительно бережливы, аккуратны. Чистота кругом идеальная. И поэтому первое впечатление такое, что все здесь хорошо одеты, во всем достаток. Но если внимательно вглядеться в жизнь народа, то сразу видно: нелегко живется рабочему и крестьянину[896].

«Звериный оскал капитализма» проявлялся, по убеждению руководителя советской делегации, и в препонах на пути японской самодеятельности, немыслимых в СССР:

Японцы рассказывали нам о своих заботах. Если японская самодеятельность хочет показать тот или иной спектакль, ее прежде всего волнует, какой будет сбор. Ведь надо заплатить за аренду помещения, за прокат костюмов, париков, за рекламу и за многое другое[897].

Советские участники самодеятельности были не просто свидетелями протестных акций населения, но и их вольными или невольными участниками, что, вероятно, еще более усиливало в их собственных глазах добровольно принятую на себя политическую и гражданскую миссию:

Перейти на страницу:

Все книги серии Научная библиотека

Классик без ретуши
Классик без ретуши

В книге впервые в таком объеме собраны критические отзывы о творчестве В.В. Набокова (1899–1977), объективно представляющие особенности эстетической рецепции творчества писателя на всем протяжении его жизненного пути: сначала в литературных кругах русского зарубежья, затем — в западном литературном мире.Именно этими отзывами (как положительными, так и ядовито-негативными) сопровождали первые публикации произведений Набокова его современники, критики и писатели. Среди них — такие яркие литературные фигуры, как Г. Адамович, Ю. Айхенвальд, П. Бицилли, В. Вейдле, М. Осоргин, Г. Струве, В. Ходасевич, П. Акройд, Дж. Апдайк, Э. Бёрджесс, С. Лем, Дж.К. Оутс, А. Роб-Грийе, Ж.-П. Сартр, Э. Уилсон и др.Уникальность собранного фактического материала (зачастую малодоступного даже для специалистов) превращает сборник статей и рецензий (а также эссе, пародий, фрагментов писем) в необходимейшее пособие для более глубокого постижения набоковского феномена, в своеобразную хрестоматию, представляющую историю мировой критики на протяжении полувека, показывающую литературные нравы, эстетические пристрастия и вкусы целой эпохи.

Владимир Владимирович Набоков , Николай Георгиевич Мельников , Олег Анатольевич Коростелёв

Критика
Феноменология текста: Игра и репрессия
Феноменология текста: Игра и репрессия

В книге делается попытка подвергнуть существенному переосмыслению растиражированные в литературоведении канонические представления о творчестве видных английских и американских писателей, таких, как О. Уайльд, В. Вулф, Т. С. Элиот, Т. Фишер, Э. Хемингуэй, Г. Миллер, Дж. Д. Сэлинджер, Дж. Чивер, Дж. Апдайк и др. Предложенное прочтение их текстов как уклоняющихся от однозначной интерпретации дает возможность читателю открыть незамеченные прежде исследовательской мыслью новые векторы литературной истории XX века. И здесь особое внимание уделяется проблемам борьбы с литературной формой как с видом репрессии, критической стратегии текста, воссоздания в тексте движения бестелесной энергии и взаимоотношения человека с окружающими его вещами.

Андрей Алексеевич Аствацатуров

Культурология / Образование и наука

Похожие книги

Песни в пустоту
Песни в пустоту

Александр Горбачев (самый влиятельный музыкальный журналист страны, экс-главный редактор журнала "Афиша") и Илья Зинин (московский промоутер, журналист и музыкант) в своей книге показывают, что лихие 90-е вовсе не были для русского рока потерянным временем. Лютые петербургские хардкор-авангардисты "Химера", чистосердечный бард Веня Дркин, оголтелые московские панк-интеллектуалы "Соломенные еноты" и другие: эта книга рассказывает о группах и музыкантах, которым не довелось выступать на стадионах и на радио, но без которых невозможно по-настоящему понять историю русской культуры последней четверти века. Рассказано о них устами людей, которым пришлось испытать те годы на собственной шкуре: от самих музыкантов до очевидцев, сторонников и поклонников вроде Артемия Троицкого, Егора Летова, Ильи Черта или Леонида Федорова. "Песни в пустоту" – это важная компенсация зияющей лакуны в летописи здешней рок-музыки, это собрание человеческих историй, удивительных, захватывающих, почти неправдоподобных, зачастую трагических, но тем не менее невероятно вдохновляющих.

Александр Витальевич Горбачев , Александр Горбачев , Илья Вячеславович Зинин , Илья Зинин

Публицистика / Музыка / Прочее / Документальное
Люблю
Люблю

Меня зовут Ирина Нельсон. Многие меня знают как «ту самую из группы REFLEX», кто-то помнит меня как «певица Диана».Перед вами мой роман-автобиография. О том, как девочка из сибирской провинции, став звездой, не раз «взорвала» огромную страну своими хитами: «Сойти с ума» и «Нон-стоп», «Танцы» и «Люблю», придя к популярности и славе, побывала в самом престижном мировом музыкальном чарте, пожала руку президенту США и была награждена президентом России.Внешняя моя сторона всем вам известна – это успешная певица, побывавшая на пике славы. А внутренняя сторона до сих пор не была известна никому. И в этой книге вы как раз и узнаете обо всем.Я была обласкана миллионами и в то же время пережила ложь и предательство.И это моя история о том, как я взрослела через ошибки и любовь, жестокость и равнодушие, зависть, бедность и собственные комплексы и вышла из всех этих ситуаций с помощью познания силы любви и благодарности.В формате PDF A4 сохранен издательский макет.

Алексей Дьяченко , Владимир Владимирович Маяковский , Елена Валентиновна Новикова , Ирина Нельсон , Калина Белая

Биографии и Мемуары / Музыка / Поэзия / Проза / Современная проза