Как приготовить дракона

Гарри хотел сказать, что никакого седла он на себя собачить не позволит, но из зубастой пасти вырвалось лишь рычание. Спикировав к пирамиде, он выпустил поток огня прямо в черное отверстие входа, и из вершины пирамиды как из вулкана плеснулось пламя. Черный дым взметнулся к серому небу, Франтик закашлялся, засипел. А Гарри, развернувшись, снова выплюнул огонь, окружая насыпь горящим кольцом, чтобы никакая коза, или кто бы там ни был, не выскочила. Еще заход — и второе кольцо, побольше.

Витя Вэдэвэ появился внизу, махнул, а потом лесорубы рассредоточились вокруг и принялись валить деревья. Правильно: пожар в Лоханках не нужен, хотя с драконом, обладающим стихией воды, он им и не страшен.

Герена Ровенцуха сослали за попытку переворота после того, как он сотворил стихийников из земли. Армия големов атаковала дворец, но была остановлена драконами, верными Владыке. После этого в академии перестали обучать наделять стихию жизнью — слишком опасно. Если бы главенствующей стихией Ровенцуха был огонь, то горела бы вся столица.

Однако у Кэти это получилось спонтанно — искреннее желание дракона само по себе обладает силой. Может, и его ссылка — последствие ее мечты? Кэти хотела получить звезду на таверну, и судьба послала ей исконника. Что ж, он был не против и благодарил всех богов, что именно он очутился в Лоханках.

Сделав еще круг, Гарри спустился, сложил крылья и дернул спиной, сбрасывая засидевшегося Франтика.

— Чисто, — отрапортовал один из лесорубов. — Камни смердят как отхожее место, но там только грязь.

Вернув человеческий облик, Гарри подошел к пирамиде и заглянул внутрь. Грязевая корка запеклась изнутри комками и нещадно воняла, но никаких признаков жизни не подавала. Взяв палку, Гарри потыкал нарост, и оттуда, точно из гнойника, вытекла черная жижа, оголяя птичий скелетик. Какие-то кости, лосиные рога, копыто… У монстра хороший аппетит? Виктор выглянул из-за его плеча и буркнул:

— Все спалил, нам ничего не оставил. Иди оденься, в рюкзаке твои вещи.

— Колодец! — вспомнил Гарри. — Где-то тут должен быть старый колодец, в котором держали Кэти.

— Сюда! — послышался голос, и Гарри бросился к лесорубу, который стоял вдалеке и глядел себе под ноги.

Колодец, пустой и глубокий, ощерился камнями, выдвинутыми ступеньками, и Виктор, склонившись над ним, слегка разочарованно цыкнул зубом.

— И тут никого.

— Это ведь хорошо, — понадеялся один из мужиков.

Гарри тоже хотелось бы в это верить, но, на всякий случай, он снова обратился в дракона и запустил огонь в жерло колодца, выжигая все изнутри.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍20.3

***

В нашем храме еще никогда не было так оживленно. Разве в тот день, когда Виктор читал свою первую проповедь о правильном образе жизни, включающем в себя физические нагрузки, здоровую еду и баню. Накинув рясу поверх полосатой майки, он расхаживал туда-сюда на фоне фресок, помахивал кадилом, источающим ароматы специй, которые я туда натолкала, а ряса развевалась позади как плащ. Смотрелось странно.

Лет десять назад у нас был правильный храмовник — с белой бородой и в рясе, надетой как положено, но после того, как он тихо умер, прислали нового, который пришелся не ко двору. В первую же службу он посмел отругать Мэриан, которая съела обрядные булки, а рен Кухт такого не прощает.

В общем, Лоханки вступили в затяжной конфликт с храмовниками. Виктор, приехав в деревню и узнав, что бедные лоханцы предоставлены сами себе, сказал, что это неправильно, потому как люди без верных наставлений могут нравственно разлагаться. С тех пор он возложил на себя обязанности храмовника и раз в неделю занимался воспитанием морально-волевых качеств лоханцев. Он даже получил разрешение на проведение обрядов. Мог бы поженить нас с Гарри.

Я покатала эту мысль в голове и поймала себя на том, что улыбаюсь. Думать о возможном замужестве с Гарри было почти так же захватывающе, как летать на драконе. То, что еще вчера казалось недостижимым, как облака на небе, сегодня стало близким — руку протяни.

Столичная жизнь меня немного пугала, но, кажется, Гарри вовсе не рвется назад на балы и приемы. Его Руальдами соблазняли, а все ж вернулся. Ко мне.

Я вышла из храма, и Ксандр тут же подскочил, загородив дорогу.

— Кэти, иди к остальным, — приказал он, непривычно суровый в кольчуге, которая на нем едва не трещала, и с длиннющим мечом.

Сбоку от храма стояла машина, которую они с Виктором так долго мастерили, и пыхтела, коптя пионы. Крыши не было, так что я могла рассмотреть и непонятные кнопочки, и сиденья из светлой кожи, между которыми торчала короткая палка со стеклянным шаром и навеки застывшей в нем розой.

— Неужто работает? — изумилась я, и Ксандр широко улыбнулся, позабыв о напускной суровости.

— Завелась, — гордо ответил он. — Сюда сам доехал. Правда, глохнет иногда, на кочках гремит и воняет страшно. Виктор туда ведро самогона влил.

Пионы за машиной вяли буквально на глазах.