Как убить свою семью

Саймон исчез в море. Прямо как настоящий капитан дальнего плавания, вот только он катался на своем скоростном катере пьяным, несмотря на предупреждения экипажа. Видимо, спешил на виллу в Сен-Тропе. Я даже не знала, что у него там дом, учитывая, что он находится недалеко от побережья Монако. Возможно, Джанин хотела еще и загородный дом для столь необходимого отдыха. Богатые — скользкие людишки. Ни один из этих объектов недвижимости никогда не был зарегистрирован на имя миллионеров. Вот для чего нужны анонимные офшорные счета. Помощник поехал с ним, опасаясь, что Саймон может навредить себе. Это было весьма предусмотрительно, но бесполезно.

По словам помощника, Саймон гнал слишком быстро, отчего лодка кренилась. Встревоженный парень подошел, чтобы взять управление на себя, и, когда он протиснулся, мой пьяный папаша свалился за борт. Лодка двигалась быстро, и помощнику потребовалось время, чтобы понять, как ею управлять. К тому времени, когда ему удалось замедлить ход и повернуть, Саймона уже накрыли волны. Другой помощник нарезал круги около тридцати минут, тщетно выискивая какие-либо признаки своего начальника, прежде чем вернуться на яхту и позвать на помощь. Вызвали береговую охрану и провели обыск, но темное небо и водное пространство оказались бесконечными, и Саймона Артемиса признали мертвым. Как это «признали»? Он же и правда умер, так? Они не нашли его вздутого трупа, обглоданного морскими тварями, но, возможно, это был только вопрос времени. Или, может быть, его тело опустилось на дно, быстро распадаясь, чтобы никогда больше не всплыть. Все это сводилось к одному и тому же. И пока я пишу это, властям еще предстоит найти его следы. Не осталось даже запонки с монограммой. Он исчез. Так и не узнав, что я сделала.

Я заплакала. И не останавливалась целых два дня. Горе, которое я испытывала, было сильнее скорби по маме. Не из-за Саймона, а из-за того, что хотела убить его собственными руками. Это придавало моей жизни какой-то смысл. Отомстить за Мари и доказать, что могу быть выше обстоятельств. Я бы сделала все по справедливости. А теперь мне оставалось только знание того, что я успешно убила парочку пенсионеров, утопила милого мальчика, который хотел помочь амфибиям, заманила своего дядю в смертельный секс-клуб и лишила жизни двух избалованных женщин, по которым мир явно не станет скучать. Не совсем та славная победа, которую я себе представляла.

У меня даже не было возможности выпить вина прямо из бутылки и пройтись по своей квартире, слушая The Cure. Никакого веселья. На меня повесили смерть Каро Мортон и арестовали. То, что я предстала перед судом за убийство, которого не совершала, казалось сюрреалистической шуткой. Вселенная превзошла меня, и если б вы верили в карму, а я в нее не верю — она для любителей кристаллов, — вы бы подумали, что меня ударили по лицу чемоданом с этим добром.

Я уже упоминала, что в начале своего пребывания в тюрьме впала в депрессию. Возможно, теперь ясно почему. Мне не хотелось бороться, потому что было непонятно, что за жизнь меня ждет дальше и стоит ли надеяться хоть на что-то. Оглядываюсь и вижу неуклюжую, пустую оболочку самой себя. Такая жалкая. К счастью, шок прошел. Я научилась выносить рутину — здесь втягиваешься с поразительной скоростью. Начала меньше пугаться, больше испытывать скуку, и по мере того, как мой мозг снижал уровень угрозы, задумалась о других вещах и перестала паниковать, когда на ночь запирали двери. Тогда я заинтересовалась своим делом и решила найти его слабые места. В суде я была как зомби, почти не участвуя в процессе, отягощенная своими неудачами. Но я стала понимать, как оспорить вердикт. Вот тогда-то и пригласила Джорджа Торпа. Как и во многих других сферах британской жизни, если вы хотите, чтобы вас слушали, воспринимали всерьез и относились с уважением, вас должен представлять галантный белый мужчина. Еще лучше, если он средних лет. Джекпот привилегий.

Торп уверил меня, что не нужно принимать решение присяжных как окончательное.

— Грейс, присяжных, скажем так, не всегда нужно выслушивать. Они ошибаются, чаще всего мотивированы личной неприязнью и обладают удивительно базовым пониманием реальных фактов. У нас есть много вариантов, так что давайте рассмотрим их вердикт как простое вступительное предложение, хорошо?

Я бы поцеловала этого мужчину, если б под пиджаком у него не было подтяжек.