Как убить свою семью

У меня просто никак в голове не укладывается, как Лотти мог привлечь такой парень. Она была слаба и молода, конечно, но, господи, у них же не было ничего общего. По правде говоря, это вызывало у меня отвращение. Мои сестры родились в счастливой семье, где обычаи и традиции много значили. Думал, что и я тоже. Но вместо этого меня занесло сюда, так как моя мать была настолько глупа, что отдалась на одну ночь плейбою, который отдыхал в Марбелье и время от времени появлялся в телешоу о новых бизнес-идеях под названием «Войны магнатов».

Класс имеет значение, Грейс. Так говорить не принято, но думаю, это просто безумие — отрицать правду только потому, что она не нравится. Не знаю, что ты думала о прошлом Саймона или о его любви к часам размером с прикроватный будильник, но полагаю, у тебя были аналогичные сомнения. Не скажу, что моя ситуация была хуже, ну да ладно, для меня она была хуже. Я вырос в эпицентре жесткой классовой системы, искусно созданной британцами тысячу лет назад. Это всегда хуже для тех, кто нашел золотую середину, — ты, по крайней мере, знала, где твое место.

Я провел несколько месяцев, мечась между работой и домом Лотти, пытаясь обеспечить моим сестрам ощущение нормальной жизни, и, если честно, себе тоже. В Лондоне я преуспел и зарабатывал приличные деньги, но в Суррее сильнее бросалось в глаза, что Кристоферу было не так комфортно, как мы думали. В его завещании все доставалось Лотти — дом, машина, инвестиции и пенсия, но всего три года назад он перезаложил все без нашего ведома и тратил свою пенсию, чтобы оплачивать обучение девочек в школе и покрывать повседневные расходы. Ничего особенного — Кристофер не был расточителем, но, как я уже сказал, в нашем кругу знакомых были довольно строгие нормы, и папа явно стремился не отставать от образа идеальной семьи, как и все остальные — Гиннессы, Монтефиоре, Аскоты.

Лотти предпочла зарыть голову в песок, абстрагируясь от любых насущных проблем, которые вызвала смерть мужа, почти одержимо занимаясь садоводством с утра до ночи. Каждый раз, когда я пытался обсудить с ней эту тему, мне совали в руки луковицы или швыряли в меня сорняки. Однажды она прошла через колючую живую изгородь, просто чтобы уйти от разговора. Но я внимательно изучил цифры и понял, что нам нужны деньги, и срочно. Потеря дома была бы унижением, от которого никто из нас не смог бы легко оправиться. Наша семья традиционна, и теперь я был главой дома, невзирая на современные нормы. Лотти не могла или не хотела взглянуть фактам в лицо, поэтому я взял ответственность на себя.

Я практичен, Грейс. Мой учитель английского языка часто ругал меня за отсутствие воображения, необходимого для понимания художественной литературы. В большинстве произведений, казалось, не было смысла. Если я хочу почитать, возьму автобиографию, желательно спортсмена. Я никогда не чувствовал, чтобы это меня сдерживало. Я не мечтатель. Я знаю, чего хочу и что мне нужно для хорошей жизни, и я буду работать изо всех сил, чтобы это получить. Вот только не было времени, чтобы обеспечить будущее своей семьи, занимая мелкую должность. Поэтому я решил сменить тактику.

Видишь, к чему я клоню? Должно быть очевидно. Я решил, Саймон будет нашим спасательным кругом. Эта мысль впервые пришла мне в голову однажды ночью, когда я просматривал записи бухгалтера об ипотеке, плате за обучение, управлении домом. Расходы были громадными, и в будущем не ожидалось дохода, достаточного, чтобы свести концы с концами. «Просто попроси своего настоящего отца», — прошептал внутренний голос. Я чуть не рассмеялся. Ни с того ни с сего связаться с этим человеком и попросить подкинуть денег семье, о которой он ничего не знал. Ерунда. И даже если б я мог, точно не хотел общаться с этим типом. Не из-за каких-либо угрызений совести — деньги есть деньги, и у него их куча, а потому что все это было таким безвкусным и грязным. Новообретенный отец, мужчина, которого фотографировали с олигархами в убогих частных клубах. Водитель «Бентли».

Я отбросил эту мысль, но она продолжала преследовать. Каждый раз, когда я смотрел на расходы, имя Саймона всплывало в голове. Наконец, после слегка напряженного разговора с бухгалтером, который прямо объяснил, что девочкам придется покинуть школу в конце года, если мы что-то не сделаем, моя принципиальность угасла.