Как уморительны в россии мусора, или FUCKING ХОРОШОУ!

После выступления профессионального судьи Дукалис, Соловец и Удодов стали препираться на тему строгости наказания, ибо “адвокат”, возбужденный словами Шаф-Ранцева, начал настаивать на расстреле Пуччини во внутреннем дворике РУВД, не принимая в расчет принятый в России мораторий на смертную казнь.

Ларину стало скучно и он тихо ушел обратно к сантехникам…

* * *

Плахову снилось, что он остался наедине с секретарем депутата ЗАКСа Вислоусова, в избирательный штаб к которому его внедряли в прошлом году, и длинноногая блондинка пытается его соблазнить…

В реальной жизни все было, увы, с точностью до наоборот.

С самого начала замысленная начальником ГУВД Курицыным, подполковником Петренко и их коллегами с Чайковского [На улице Чайковского в Санкт-Петербурге расположено Оперативно-розыскное бюро (ОРБ), бывшее Региональное управление по борьбе с организованной преступностью и коррупцией (РУБОПиК)]операция по выявлению связей Вислоусова, а также – его подельников-депутатов Толстикова, Тюльпанчикова, Анисова и Перешитова, с узбекскими наркобаронами пошла наперекосяк.

Публично “изгнанного” из милиции Плахова внедрили, во-первых, не к нужному депутату, а к ни в чем, вроде, серьезном не замешанному спикеру ЗАКСа “голубому врунишке” Тарасевичу. У спикера Игорь проболтался в помощниках почти месяц, пока его руководство лихорадочно решало проблему перевода. Опер вкусно ел, пил хорошую ливизовскую водку, недоступную ему по уровню ментовской зарплаты, парился с Тарасевичем в саунах, дремал на встречах с избирателями, посетил почти все питерские музеи и обогатился садо-мазохистским опытом, побывав однажды вместе с патроном в закрытом секс-клубе.

Во– вторых, Плахова из соображений секретности не ввели в курс расследуемых дел, а только приказали “держать ушки на макушке”, так что старший лейтенант и после перемещения в штаб к Вислоусову плохо понимал свою задачу и снабжал назначенного “связным” Дукалиса совершенно бесполезными сведениями, самыми ценными из которых были хронометражи перемещений депутата по офису и количество выпитых им чашек кофе.

В– третьих, оперу так понравилась беззаботная жизнь помощника народного избранника, что Петренко стоило огромных трудов вернуть Плахова на службу после окончания операции. Игоря приманили в РУВД лишь известием о присвоении ему звания “полковник милиции” и награждении его орденом “За заслуги перед Отечеством” первой степени. Радостный старлей быстро явился в приемную к Мухомору, где спрятавшиеся за дверью Чердынцев и Соловец накинули на голову Плахову бумажный мешок из-под цемента, связали, пока новоиспеченный “полковник” отплевывался и пытался проморгаться, дали по репе и бросили на сутки охладиться в “обезьянник”.

В– четвертых, будучи еще внедренным, оперативник принялся ухлестывать за секретарем Вислоусова, получил от ворот поворот и тяжело запил, страшно переживая неудачу на любовном фронте и перестав выходить на связь с Дукалисом…

* * *

Сквозь сон Рогов почувствовал, как ему под ремень брюк лезет чья-то настойчивая потная ладонь.

– Папа, отвалите. – не до конца проснувшийся Васятка отпихнул приставалу, подумав, что это опять его тесть, знатный бухарик и мастер перегонки турнепса, перепутал спальни их трехкомнатной квартиры и пытается пристроиться под бочок своей жены.

Ладонь на секунду остановилась, затем продолжила свое поступательное движение.

– Ну, папа! – рявкнул Рогов и открыл глаза.

– Я хочу тебя, – жарко зашептал голос разгоряченного эротическими сновидениями Плахова.

Васятка в ужасе вскрикнул и откатился в сторону:

– Ты чего?!!

– Что?… – Игорь очнулся и сел. – Че орешь?

– Ты… это… не шали…, – испуганно забормотал Рогов. – Не, я нормально к “голубым” отношусь… пусть развлекаются… Но я – не “голубой”!

– И что? – тупо спросил Плахов.

– Ну… ты это… ты только не подумай… мы друзья…

– Ты за этим меня разбудил? – зло поинтересовался старший лейтенант, нащупывая обломок доски покрепче и подлиннее. – Сообщить, что ты не “голубой”?

– Не, ты ж сам…, – Васятка крепко зажмурился и выпалил. – Меня не касается, что ты педик! Ясно?!

– Я – педик?!! – потрясенный хамским заявлением напарника Плахов одним прыжком вскочил на ноги, широко размахнулся подхваченным с пола сучковатым двухметровым бревнышком и…

Позади старлея раздался тупой удар и на бетон рухнуло тучное тело.

Подполковника Петренко уже в четвертый раз за прошедшие пол-суток подвела его привычка тихо ходить и подкрадываться к подчиненным – березовое полено засветило ему точно в подбородок, отправив Мухомора в глубокий нокаут.

– Опять этот мужик в кителе, – Рогов ощупал упавшего. – Не отстает…

Забывший о нанесенном Васяткой оскорблении Плахов покачал головой:

– Сматываем-ка отседова… Берем флаконов, сколько сможем унести, и валим. Чувствую, неспроста все это…

* * *

На втором этаже здания РУВД ничего не изменилось.