Как уморительны в россии мусора, или FUCKING ХОРОШОУ!

С первого этажа донеслись взвизги Безродного, оправдывавшегося перед Соловцом за свое суточное отсутствие. Дознаватель во всем винил “сатрапов” из УФСБ, задержавших его просто так, когда “совершенно, то есть – кристально, трезвый” Безродный прогуливался по набережной Обводного канала, и якобы выбивавших из него компромат на подполковника Петренко и еще – на норвежского премьер-министра, с которым Безродный вроде бы должен был быть знаком.

Дукалис зажал уши ладонями, чтобы не отвлекаться, и в третий раз стал перечитывать опус Мартышкина-Дамского.

Поэтому он не услышал, как вышедший из ступора Твердолобов приглашал коллег выпить водочки в кабинете дознавателей.

А Казанцев услышал.

Он на цыпочках вышел в коридор, оставив Анатолия в компании спящего Ларина и плотно притворив за собой дверь. Спустя полчаса за такое гнусное поведение по отношению к достойному коллеге Казанова был жестоко избит возмущенным Дукалисом.

* * *

– А если б в глаз? – скулил Рогов, когда боль от ожога немного отступила. – Что тогда? Здась же ни врача, ни самой паршивой медсестры…, – Васятка с тоской вспомнил добрую дородную фельдшерицу из психбольницы на Пряжке.

– Ничего, заживет. – Плахов крутанул колесико зажигалки и в дрожащем свете маленького пламени осмотрел коллегу.

Красный кружок подпаленной кожи располагался точно по центру лба Рогова, в полутора сантиметрах выше переносицы.

– Вылитый индус! – заржал Плахов. – Выберемся – купим тебе сари [Сари – национальная женская индийская одежда типа длинного платья]…

– Сам индус. – надулся Рогов.

* * *

– Неправильно набран номер,– бубнил механический голос в телефонной трубке.– Неправильно набран…

Соловец, сверяясь с лежащей перед ним бумажкой, еще раз нажал на кнопочки.

– Неправильно набран номер,– после гудка провякал голос.

– Черт! – майор вот уже полчаса не мог дозвониться к себе домой.– Как это неправильно?!

Робот отреагировал своей коронной фразой и отключился.

В коридоре что-то загрохотало, в стену гулко ударили чем-то тяжелым, и раздался возглас “Поберегись!”.

Раздраженный Соловец встал из-за стола и высунул голову в дверь. Мимо майора проследовали трое сантехников в замасленных телогрейках, тянущие за собой некий агрегат на ржавых железных салазках. Полозья оставляли на линолеуме вдавленные и кое-где рваные следы.

Сантехников конвоировал молчаливый и сосредоточенный Мусоргский с автоматом без магазина.

Начальник “убойного” отдела проводил процессию тоскливым взглядом и вернулся к телефону.

– Неправильно набран номер,– снова заявил голос.

Майор собрал волю в кулак и перенабрал.

– Неправильно…

– Сволочи!!! – Соловец широко размахнулся и метнул телефон в стену.

Розовое изделие китайского ширпотреба выдержало удар и упало на пол.

– Ты что, Георгич? – в дверном проеме появился Удодов.

– Ненавижу! Телефонистов! Поубивал бы!!! – заорал начальник ОУРа.

– А че так?

– У меня дома номер телефона сменили,– майор привел самое, как ему показалось, разумное объяснение.– Теперь я не знаю, как жену предупредить, что опять задержусь…

– Бывает,– философски отметил Удодов.– А я как раз к тебе позвонить зашел…

– У тебя что, в кабинете аппарата нет? – не понял Соловец.

– Нет,– дознаватель горестно развел руками.

– Почему?

– Да делся куда-то. – Удодов отвел глаза.

На самом деле, белый многофункциональный, оснащенный автоответчиком, определителем номера звонящего и электронной записной книжкой телефонный аппарат фирмы “Samsung” был пропит дознавателями ровно через сутки после того, как получен со склада.

Та же участь постигла компьютер с принтером и сейф.

Вместо них в кабинете Удодова, Гекова, Твердолобова и их коллеги Дурачинского, которого пока еще никто не видел – переведенный из Центрального района в Выборгский участковый инспектор по пути забухал, отмечая назначение на должность дознавателя, и вот уже три месяца не объявлялся ни дома, ни на новом месте работы, ни на старом, – стояли склеенные из картона приблизительные макеты.

Причем очень приблизительные.

Например, в процессе клейки макета монитора дознаватели ориентировались на телевизор “Радуга”, в результате чего на столе у Твердолобова возвышался картонный куб с гранью в полтора метра. А сейф был сварганен из обувной коробки, покрашенной зеленой акварелью с нарисованной же прорезью для ключа.

– Звони от меня,– вздохнул Соловец.– Я пока пойду, развеюсь…

Удодов поднял аппарат с пола и примостился на продавленной кушетке, майор выбрался из душного кабинета в коридор.

Проходя мимо соседнего кабинета, начальник ОУРа услышал смутно знакомый голос и приложил ухо к замочной скважине.

– Неправильно набран номер,– отчетливо сказал голос.

Соловец резко распахнул дверь и увидел испуганного участкового Пуччини, не успевшего положить трубку параллельного с майорским телефона и четко произносившего в микрофон те самые заветные три слова, из-за которых начальник “убойного” отдела чуть не двинулся рассудком.

– Шутка! Просто шутка такая…– пискнул Пуччини.

– Ах, ты, дрянь! – завопил Соловец и прыгнул вперед.– Я тебе покажу “шутка”!