Как уморительны в россии мусора, или FUCKING ХОРОШОУ!

– А ты как думал?! – разгоряченный Соловец хлопнул британского коллегу по плечу. – С нами не забалуешь! Как ты говоришь, мы в драчке – факинг хороши! – майор подмигнул Гею. – Особенно, когда нас много, а их – мало.

– Не выпить ли за это? – предложил отдышавшийся Дукалис.

– И за знакомство, – напомнил Рогов.

– Само собой, – майор решил наплевать на предупреждения Петренко. – Вась, слетай за Максом и Жорой, они там у Волкова в кабинете торчат, и приступим…

Начальник ОУРа распахнул дверцы шкафа, за которыми скрывались от посторонних глаз трехлитровая стеклянная банка с принесенным Роговым мутным турнепсовым самогоном, дюжина пива “Балтика Портер”, восемь бутылок “Ркацители”, добытые Плаховым на заветном складе в бомбоубежище, и прозрачный полиэтиленовый мешочек с закуской – перьями зеленого лука и десятком окаменевших сливочных ирисок, и с гордостью показал открывшееся богатство немного растерянному британцу.

– Факинг хорошоу…, – выдохнул сэр Генри.

– Соображает! – довольно ухмыльнулся Дукалис. – Я ж говорю – наш человек.

* * *

Разогнаться как следует у оперов и их коллеги с берегов туманного Альбиона не получилось.

Едва они приняли по первому стакану и запили его кружечкой пива пополам с грузинским сухим вином, как пришлось выводить из ступора Гея, у которого от ядреной самогоночки Роговского тестя едва не случилась остановка дыхания.

– Oh, my gorge… Shit! [О,моегорло…Дерьмо! (англ.)] – просипел сэр Генри.

– Действительно, что-то горчит, – согласился Соловец, налил самогонку в стакан и посмотрел на свет. – Васек, а че это там за крошки плавают?

– Где?

– Да в стакане! – майор поднял емкость повыше.

– Ах, это…, – махнул рукой Рогов. – Не обращай внимания. Плохо отфильтровали.

– А горечь откуда? – не унялся начальник ОУРа.

– Турнепса мало было, вот папа редьки и бросил, – признался старший лейтенант, вместе с тестем регулярно тыривший мешки с овощами в близлежащем совхозе, за что довольно часто огребал по харе от складского охранника.

Сторож Васю уже хорошо знал и иногда бил просто так, на будущее, встречая на улице прогуливавшегося по деревне Рогова.

“Еще две банки просроченного хрена в чан вывалил, чудило старое, – добавил про себя Васятка, но вслух говорить этого не стал. – Шкуснее будет, сынок, позабориштей!… – Рогов мысленно передразнил иногда шепелявившего после второго инсульта, вызванного, как и первый, неумеренным потреблением собственной продукции, тестя. – Ур-род!…”

Не успели бравые мусора налить по второй, как с улицы до них донесся какой-то шум, и Дукалис присвистнул, бросив взгляд в окно:

– Мужики, это надо видеть!…

* * *

Перед крыльцом РУВД стояла стайка худосочных бомжей и бухариков в количестве двадцати восьми особей, вяло выкрикивала антиправительственные лозунги, махала лопатами-“транспарантами” и ожидала, когда начнутся учения. Некоторые стучали по наледи на асфальте пустыми полиэтиленовыми бутылками, выданными им хозяйственным Чердынцевым.

Поодаль жались на тротуаре любопытствующие прохожие.

Сам начальник дежурной части прохаживался рядом с “демонстрантами” и покрикивал на состоящее из экипированных по полной програме патрульных жидкое оцепление, дабы те не расслаблялись и не давали разбежаться “восставшим” до подхода основных сил, ведомых подполковником Петренко.

Тут же возле крыльца урчал насос цистерны-говновозки, откачивавший из подвала результаты прорыва канализации, а метрах в пятидесяти от входа в РУВД застыла красная пожарная машина с водометной пушкой на крыше кабины и сержантом Крысюком в качестве наводчика струи. Сами пожарники сидели на сложенной лестнице, курили и с интересом ждали дальнейшего развития событий.

Происшедшее буквально через две минуты их не разочаровало.

* * *

Оперативники подтащили к окну скамьи, открыли створки, благо на улице потеплело, и подняли стаканы за успех учений.

Сэр Генри благоразумно воздержался от того, чтобы хлопнуть второй стакан и только пригубил.

– Щас начнется! – взгромоздившийся на стол, чтобы не пропустить ни одной детали, толстый Дукалис помахал кулаком с зажатым в нем одиноким луковым пером и ткнул им же в спину английского детектива, зажатого между Плаховым и Любимовым. – Ты, Серега, такого еще не видел!

Как оказалось, такогоне видел еще никто…

* * *

– Оцепление! Са-а-амкнись! – приказал Чердынцев, краем глаза заметив выходящего из арки внутреннего дворика РУВД подполковника Петренко, сопровождаемого в чем-то яростно оправдывавшемся Педигрпалычем.

Кольцо постовых, выставив перед собой прозрачные пластиковые щиты и помахивая дубинками, начало сдвигаться.

“Восставшие против существующего строя” заволновались, зашумели:

– Эй, начальник, такого уговору не было!

Катализатором последовавших за опрометчивым приказом Чердынцева событий стал ефрейтор Моромойко, сдури врезавший “резиновым изделием номер один” по голове крайнему “митингующему”.

– Ах, так! – заорал пострадавший бухарик. – Палкой, да по голове!

Ряды “демонстрантов” сомкнулись и понеслось.

* * *

– Вот это да! – возопил Дукалис, вскочил на ноги и навис над подоконником. – Не, вы гляньте!…