Как жили и во что верили первые христиане

В связи с этим крайне важен пассаж у Павла, воспринимаемый ученым консенсусом как историческое свидетельство, касающееся установления Иисусом евхаристии, когда цитируются Его подлинные слова (ipsissima verba Jesu), известные также по синоптическим еванглиям. При этом выясняется, что в свете цитирования Павлом, который их «принял от Господа», подразумевание Предание, восходящее к Иисусу и, очевидно, почерпнутое у Петра (Гал 1:18), воспроизведение их в синоптических евангелиях (Мф 26:26-28; Мк 14:22-24; Лк 22:17-19) связано с теми или иными искажениями. Вот подлинный текст Павла:

...я сам принял от Господа и передал вам, что Господь Иисус в ту ночь, в которую был предан, взял хлеб и, поблагодарив, разломал его и сказал: «Это — Мое тело ради вас: делайте это в память обо Мне». Также и чашу, взяв после ужина, сказал: «Эта чаша есть Новый Завет, скрепленный Моей кровью: делайте это, как только вы будете пить, в память обо Мне». Так что каждый раз, когда вы едите тот хлеб и пьете ту чашу, вы возвещаете смерть Господа до тех пор, пока Он не придет (1 Кор 1 1:23-26).

Итак, существенным моментом, предваряющим смерть Иисуса, было ночное предательство (ср.: Мф 26:47-50; Мк 14:43-45; Лк 22:47-48; Ин 13:21-30; 18:1-3), о котором Павел напоминает своим адресатам, поскольку, очевидно, он ранее рассказал им об этом подробно. Другой существенной исторической деталью здесь является упоминания ужина — не пасхального (!). В пользу этого у Павла имеется еще одно свидетельство, когда он говорит о Христе как о пасхальном ягненке, заколотом, понятно, накануне Пасхи (1 Кор 5:7). Так что данные пассажи у Павла подтверждают правдивость повествования Ин 13:1-2, 4-5, 29; 18:15-24, 28; 19:31, выступающего против нелепого символизма языкохристианских редакторов синоптических повествований, без знания предмета решивших написать о Последнем ужине/Тайной вечери Иисуса как о пасхальном седере (Мф 26:17-19; Мк 14:12; Лк 22:7-13), тем самым вступая в непримиримое противоречие с начальным повествованием, свидетельствующем о намерении Каиафы и его партии предать Иисуса смерти, понятно, «не в праздник» (Мк 14:1-2/ Мф 26:3-5).

Теперь перейдем к словам Иисуса, передаваемым Павлом, и их объяснению. Сначала Иисус предлагает Своим ученикам хлеб, говоря о нем как о Своем теле, которое приносится Им в искупительную/ заместительную жертву ради них, имея в виду всех Его последователей. Затем уже после трапезы он предлагает чашу с вином, о котором Иисус говорит как о Своей крови, коей скрепляется Новый Завет/ Союз с Богом Его последователей. При этом Иисус указывает, что всякий раз, когда они, произнося благодарение Богу, вкушают каждый свой кусок от одного хлеба и совместно испивают одну чашу с вином, они призваны это делать в память о Нем, точнее, как указывает Павел, о Его искупительной смерти, «до тех пор, пока Он не придет», что подразумевает Его воскресение и будущее воскресение поверивших в Него. В Учении

же на событие Христа указывает следующий пассаж евхаристической анафоры:

О ломаемом же хлебе: / Благодарим Тебя, наш Отец, / За жизнь и познание, /Которые Ты нам явил / через Твоего Отрока Иисуса; / Слава Тебе во веки! (9.3)

«Жизнь и познание», означают познание Бога (прямая аллюзия к словам молитвы Иисуса в Ин 17:3), говорят о вечной жизни верящих в Христа в связи с Его воскресением. Тогда как мессианский титул Отрок (Раб) связан с Его смертью в соответствии с отнесением Им к Себе сказанного в Ис 52:12-53:13. Тогда как в благодарении по насыщении эта же мысль выражена так:

Благодарим Тебя, Святой Отец, / За Твое святое имя, / Которое Ты вселил в наши сердца, / И за познание и веру и бессмертие, / Которые Ты нам явил / через Твоего Отрока Иисуса; /Слава Тебе во веки! (10.2).

В свою очередь слова Иисуса о хлебе как о Его теле вместе с идеей общения Его последователей во всём — смертном и бессмертном, лежащей в центре апостольского провозвестия (Дидахе,

4.8), и приводят Павла к его учению о Церкви как о теле Христа, в котором все его члены призваны пребывать в неразрывном органическом единстве. Отсюда и его риторические вопросы и знаменитая формулировка:

Чаша благословения, которую мы благословляем, не есть ли приобщение крови Христа? Хлеб, который мы ломаем, не есть ли приобщение тела Христа? Так как хлеб один, то мы многие суть одно тело, поскольку приобщаемся от этого одного хлеба (1 Кор 10:16-17).

Здесь также явно видна аллюзия к словам благодарения в Дидахе:

(Наш Отец,..) Как этот хлеб был рассеян по горам / и, будучи собранным, стал одним. / Так да будет собрана от концов земли / в Твое Царство и Твоя Церковь (9.4).