Читаем Канун апокалипсиса (СИ) полностью

— Да мы уж давненько с тобой знакомы, ты всё не стареешь. А я вот… Ну да вряд ли ты меня помнишь, опять же. Мы с твоей Анной подругами были, она меня подобрала прям на улице, когда я с фантомом сцепилась. Я, значит, хорька своего гулять повела, а тут разразилось всё это. Уж не знаю, чем я ей приглянулась тогда, она-то мимо бежала.

— Как раз в это время, да?

— Ну, почти. Из дому возвращалась.

— И она каждый раз вас спасает? Ну, здесь, где вы…моложе?

— Пф, нет, конечно. Тогда б наше сборище из моих копий состояло, а не из этого сброда, кому нравится от смерти бегать. За настоящее воевать никто не хочет.

— А что стало с вашим настоящим?

— А нет больше моего настоящего, дорогой. Кануло в лету. Теперь я свободная птица, аки цыгане.

— Анна…

— Анна сделала всё, что могла. Одна я выжила, со всего измерения, подумай только. А уж сколько я Анн перевидала с тех пор…

— Она всегда одинаковая?

— Когда как. Я давно перестала внимание обращать, вся эта суета похожа на карусель. По сотому кругу ада, пока в глазах не потемнеет, быстрее бы.

— Ну, зачем вы так.

— Будь твоя память при тебе, ты бы не спрашивал. Тая меня зовут, если что.

Сперва она показалась мне старой каргой, но, присмотревшись, я подумал, что ей должно быть не больше пятидесяти.

— Иди, займись чем-нибудь полезным, ни к чему все эти мысли думать, от них легче-то не становится.

Тая быстро улыбнулась мне и пошла мести дальше.

И вот как тут перестать думать?! Я у неё, наверное, каждый раз одно и то же спрашиваю, как она не послала меня подальше?

Получается, я как Анна — каждый раз будто новый… Почему я всё забываю? Как это изменить?

Она

Я, наконец, добежала до дома. На улице стало хмуро, ветер поднялся.

Устала бежать, теперь ещё по ступенькам подниматься…

В оставленной квартире царила безмятежность. Очутившись в ней, я испытала облегчение, будто я в домике, как в детских играх: нет надобности выходить, спешить, бежать, бояться. Из открытой форточки доносился шум листьев и отдалённые крики детей во дворе.

Так, куда я засунула эту… А! Нашла.

Я вытащила увесистый мешочек из жестяной банки. Неясно, из чего сделан этот мешок, похоже на маленькие пластинки металла, что легко прогибаются от прикосновения. Жаль, сейчас нет времени посмотреть, может, там просто бумажка с наилучшими пожеланиями. Главное, теперь она у меня, частица другого мира… Ладно, надо спешить.

Но что-то заставило остановиться возле ноутбука. Интересно, что сейчас в мире творится? Я смогу увидеть фантомов через экран?

Присев на стул, я ищу новостные сайты. Остановилась на первом попавшемся.

«— Срочные новости! Люди массово падают замертво от удара молнии в солнечный день! Что происходит?

— Те, кому посчастливилось выжить, начинают утверждать, что в воздухе полно каких-то существ, они атакуют людей и от них остаются лишь горстки пепла! Что это — посттравматический синдром или пра-а-а… ! ! !»

Да, я вижу их через экран. И они перешли в наступление. Странно, что здесь ещё тишина.

В этот момент я ощутила дрожь в ногах. Думала, мне почудилось, но дрожь начала усиливаться. Тело вскочило раньше мыслей об этом, и вот, я уже на балконе, готовая совершить прыжок.

Чёрт, а если я больше не могу летать? Вдруг воздействие Стэна — оно временное?!

Балкон тут же отменился, я не готова подохнуть в завалах со сломанными ногами. Из ноутбука ещё слышится болтовня, а я уже бегу вниз, перескакивая по две ступени. Дом трясёт всё сильнее, сыпется штукатурка, стараюсь не дышать в этой пыли, но не выходит.

А что, если в квартирах кто-то есть? Моется, готовит обед, спит, с кем-то общается? А я даже никому из них не позвонила в дверь, никого не предупредила, чёрт подери! Наверху кто-то кричит, клацает дверями — они пытаются выбежать, хоть бы успели! Я так хочу им помочь, но…

Под звук гремящих балок позади меня, пулей выскакиваю из подъезда, задев кого-то плечом и, не помня себя, пробегаю ещё пару десятков метров вперёд, как можно дальше от дома.

От землетрясения моя пятиэтажка развалилась как карточный дом, с невероятным грохотом! Думала, его разнесут в щепки лазерные лучи из летающих тарелок, а тут…

Сквозь облака пыли замечаю большие тени воздушной армады, где-то за низкими тучами. Наверное, это те, до кого мы не можем добраться. Размеры кораблей угнетали, и теперь отчётливо стало ясно, что это реальность.

====== День седьмой. Начало конца ======

Он

С верхних этажей послышалось: «Начало-о-сь!» Надо забраться на крышу, увидеть наш конец воочию. С крыши шмаляют пулемётные очереди, какие-то лазерные пушки, что-то запускалось и летело в воздух, а там взрывалось и повсюду разлетались куски фантомов. Чувствую себя участником мировой баталии. А я ведь даже не знаком со всеми этими людьми, которые тут суетятся, подносят боеприпасы, что-то друг другу орут. Среди всего этого хаоса бегал мелкий мужичонка, раздавая приказы, что делать и куда стрелять.

— М-м, Стэн! Ты вовремя, бери эти штуки и раскидай по периметру этого сарая.

Шакал кинул мне охапку каких-то девайсин с мигающими индикаторами.

— Что это?

Перейти на страницу:

Похожие книги

Лучшее от McSweeney's, том 1
Лучшее от McSweeney's, том 1

«McSweeney's» — ежеквартальный американский литературный альманах, основанный в 1998 г. для публикации альтернативной малой прозы. Поначалу в «McSweeney's» выходили неформатные рассказы, отвергнутые другими изданиями со слишком хорошим вкусом. Однако вскоре из маргинального и малотиражного альманах превратился в престижный и модный, а рассказы, публиковавшиеся в нём, завоевали не одну премию в области литературы. И теперь ведущие писатели США соревнуются друг с другом за честь увидеть свои произведения под его обложкой.В итоговом сборнике «Лучшее от McSweeney's» вы найдете самые яркие, вычурные и удивительные новеллы из первых десяти выпусков альманаха. В книгу вошло 27 рассказов, которые сочинили 27 писателей и перевели 9 переводчиков. Нам и самим любопытно посмотреть, что у них получилось.

Глен Дэвид Голд , Джуди Будниц , Дэвид Фостер Уоллес , К. Квашай-Бойл , Пол Коллинз , Поль ЛаФарг , Рик Муди

Магический реализм / Малые литературные формы прозы: рассказы, эссе, новеллы, феерия / Рассказ / Современная проза / Эссе / Проза
Том 1. Шатуны. Южинский цикл. Рассказы 60–70-х годов
Том 1. Шатуны. Южинский цикл. Рассказы 60–70-х годов

Юрий Мамлеев — родоначальник жанра метафизического реализма, основатель литературно-философской школы. Сверхзадача метафизика — раскрытие внутренних бездн, которые таятся в душе человека. Самое афористичное определение прозы Мамлеева — Литература конца света.Жизнь довольно кошмарна: она коротка… Настоящая литература обладает эффектом катарсиса, который безусловен в прозе Юрия Мамлеева; ее исход — таинственное очищение, даже если жизнь описана в ней как грязь. Главная цель писателя — сохранить или разбудить духовное начало в человеке, осознав существование великой метафизической тайны Бытия.В 1-й том Собрания сочинений вошли знаменитый роман «Шатуны», не менее знаменитый «Южинский цикл» и нашумевшие рассказы 60–70-х годов.

Юрий Витальевич Мамлеев

Магический реализм