Капкан для Александра Сергеевича Пушкина

Доброй души Василий Андреевич даже расчувствовался, прочитав написанное и представив страдания старого барона.

Подняв перо, волнуясь и страдая от сознания, что сейчас он уничтожит последнюю надежду на примирение, все же написал:

«Этим свидетельством моя роль, весьма жалко и неудачно сыгранная, оканчивается».

На календаре было 10 ноября 1836 года.

И хотя Василий Андреевич сложил с себя полномочия официального посредника, но не мог он оставить своего лучшего друга в опасности. И снова он совещается с фрейлиной и Геккереном. Как уговорить Пушкина и помочь желаниям жениха и невесты? И снова Жуковский мчится к Конюшенному мосту.

Жуковский приятно удивлен поведением Пушкина. Никакого гнева, никой раздражительности, он совершенно спокоен. Более того, Пушкин соглашается написать письмо Дантесу, что он берет свой вызов назад.

Но радость Василия Андреевича была преждевременной. Он это понял, когда увидел написанное Пушкиным. Да, он отказывается от вызова, но только потому, что узнал по слухам о намерении барона Жоржа Геккерена-Дантеса просить руки у Екатерины Гончаровой.

Когда Жуковский заметил Пушкину, что это вряд ли приемлемо, Пушкин резко ответил, что других писем не будет.

Как и предполагал Жуковский, письмо было отвергнуто Геккеренами.

– Господин Пушкин хочет загнать нас в ловушку? Напрасно… Но пусть будет, как ему хочется, – пусть будет дуэль, – решает голландский посланник. – Мы с вами, ваше превосходительство, сделали все возможное. Благодарю вас за дружеское участие…

В эти дни тревога не покидала Наташу. Дантеса она нигде не встречала. Громкий смех Коко ее раздражал невероятно, она еле себя сдерживала, чтобы не накричать на нее. И Коко почему-то не спускает с нее глаз. Коко жадно вслушивалась в разговоры, пытаясь понять, что же происходит. О каком-то сватовстве младшего Геккерена намекала Екатерина Ивановна… Неужели к ней? Она никак не могла поверить, что красавчик кавалергард, на зависть всем, включая и Ташу, достанется именно ей – Екатерине Гончаровой. Эта мысль приводила ее в восторг.

А Таша сидит истуканом в своей спальне. Коко, как будто бы невзначай, старается специально забежать к Таше, но та не обращает на нее внимания, делая вид, что она занята чтением книги. Коко болтает всякий вздор, но каждый раз появляется Азинька и уводит Коко.

«Кажется, Александр пришел», – подумала Наташа, услышав шум в передней.

Она старалась теперь как можно больше времени проводить с ним. Корит его, если он долго отсутствует. Пусть он только слушает, не перебивая, а она будет говорить, говорить… Она временами начинает осознавать опасность своей беспечности. И если барон женится, она будет радоваться больше всех.

Часто размышляет она и о кознях старого Геккерена, и от этого ей становится даже страшно. Она сейчас не знает, как могла их терпеть. Теперь все это позади…

– Ну, как он? – каждый раз беспокойно спрашивала ее Азинька, когда она выходила из кабинета мужа.

И Наташа подробно отчитывалась. Азинька была уверена, что только Таша может отвести опасность.

Как известно, крепости берут осадой. Именно этот путь в общении с мужем выбрала Наталья Николаевна. Ласки, слезы, признания, раскаяние… – все было ею брошено ради достижения цели. И сердце поэта отзывалась, оживало… Даже в доме, где в последнее время и дети редко смялись, стал изредка раздаваться смех хозяина и его бодрый голос.

Натали продолжала настойчиво уверять мужа, что о намерении Дантеса просить руки Коко очень хорошо осведомлена тетушка, и ему следовало бы поговорить об этом с Екатериной Ивановной.

Но Пушкин на это или отмалчивался, или ссылался на занятость. Он ждал срока завершения отсрочки, чтобы раз и навсегда разрубить этот узел.

Днем 12 ноября Натали была снова у тетушки. Приехав домой, в передней ее встретил Пушкин, помог снять шубу, поцеловал…

– Неважно себя чувствую, – тихим голосом сказала она и попросила помочь ей дойти до спальни.

Едва она туда вошла, как сразу опустилась на постель и разрыдалась. Он попросил горничную принести воды, но пить ее она не смогла, так плотно были сжаты губы. Казалось, вот-вот начнется нервный припадок. Пушкин не знал, что делать, и молчал…

Наконец, немного успокоившись, заговорила сама Натали:

– Пойми, милый, все зависит от тебя, – она жалобно смотрела на мужа. – За тобой выбор: или свадьба, или дуэль… Но ты запомни, я этого не переживу!.. – Она обняла мужа. – Я умоляю тебя переговорить с тетушкой… Ты же знаешь, она не будет тебя обманывать.

Но тетушка приехала сама. Собираясь на душевный разговор с Пушкиным, ее для этой встречи хорошо подготовил барон Геккерен: