Карнавал лжи

Его голос был таким отечески ласковым… Сейчас-то она понимала, что мама говорила правду. Незнакомцам никогда, никогда нельзя доверять.

Но в тот момент перестала вырываться.

«Где я?»

«Внутри своего сознания. Разреши мне занять твоё тело, и я вытащу тебя отсюда».

«Разрешить что?..»

«Просто скажи “разрешаю”. Я вытащу тебя отсюда, и мы вместе поможем Арону спасти Ташу».

«Ты сможешь… Но кто ты?»

«Старый знакомый вашей мамы».

«Правда? Но…»

«Скажи “разрешаю”. Пожалуйста. Разрешаешь?»

Почему-то смысл его слов ускользнул от неё. Почему-то она не усмотрела в этих словах ничего подозрительного. Вокруг была эта жуткая чернота, а его голос и тёплые руки на плечах заставляли чувствовать себя в безопасности. И она сказала: «Разрешаю», и он погладил её по волосам и исчез, оставив одну в черноте; и в тот же миг зазвучала музыка – странная, механическая, словно из музыкальной шкатулки. Лив кричала, перекрывая звенящую мелодию, кричала так долго и так громко, что должна была бы охрипнуть, но никто не откликался. Потом ей внезапно стало тепло, словно она вошла в нагретый дом с мороза, и девочка стала различать голоса: там была госпожа Лиден, и дядя Арон, и – странно – её собственный голос… И когда мелодия смолкла, чернота исчезла, и она открыла глаза уже наяву – уже здесь, не в конторе колдуньи, а в башне звездочёта – и над ней склонялась обеспокоенная госпожа Лиден…

Но как она вернулась домой, Лив не знала.

– Я помню, что заглянула в зеркальце… Там был белый туман, а потом он исчез, и всё стало чёрным… – Пальцы девочки вцепились в морщинистую руку, словно когти испуганной кошки. – Я нырнула туда и услышала голос.

– Голос?

– Он говорил так, как будто добра желал… и музыка… и…

– Всё уже позади, милая. – Госпожа Лиден погладила её по волосам, когда Лив сглотнула, удерживая плач в горле. – Его здесь больше нет.

– Ни к чему её обманывать, – произнёс Арон: амадэй следил за происходящим, прислонясь к дверному косяку на входе в комнату, ещё на его памяти успевшую побывать лабораторией и библиотекой. Всё же прошёл внутрь. – Лив, послушай меня. Тот, кто говорил с тобой, – это Лиар. Мой брат. Мой враг. Он хочет навредить Таше и хочет, чтобы я знал, что он этого хочет. И он использует тебя… Он разговаривает со мной, занимая твоё тело.

Девочка расширила вишнёвые глаза, и без того казавшиеся огромными на её маленьком лице.

– Моё тело?..

– Он очень сильный маг, Лив. Время от времени ты будешь как бы… терять сознание. А потом просыпаться в другом месте, не зная, как ты там очутилась. Если подобное случится, а мы с госпожой Лиден этого не заметим, ты должна обязательно рассказать об этом нам. – Присев на корточки, амадэй заглянул в детские – теперь точно детские – глаза, в самые зрачки, расширенные беспомощностью. – И пока мы не будем выпускать тебя из башни. Госпожа Лиден постарается всё время быть рядом. Если она вдруг не сможет за тобой наблюдать, будем запирать тебя в комнате.

Лив переводила взгляд с одного взрослого на другого. Застывшая, нахохлившаяся. Плечи её съёжились и поникли: сейчас девочка сама походила на одну из своих брошенных кукол.

…почему тогда ей не вспомнилось, что не стоит доверять незнакомцам? Почему она не сообразила: она ведь ни разу не видела и не слышала их с Ташей врага, и это вполне может оказаться…

Ошибки, ошибки, которые теперь Лив не могла себе простить. И вряд ли сможет.

Даже если враг очаровал её (а он, скорее всего, очаровал её), дела это не меняло.

– Вы боитесь, что я могу вам навредить?..

– Чем меньше Лиар услышит и увидит в этом доме, тем лучше. – Арон смотрел на неё без жалости, но с бесконечным сочувствием. Фортэнья распрямилась с шёлковым шелестом, когда амадэй поднялся на ноги. – Дело не в тебе. И это не продлится долго. Обещаю.

Лив и госпожа Лиден вместе следили, как Арон идёт к двери. Старушка – с выражением, очень походившим на неодобрение (и она была одним из немногих людей, за одиннадцать веков осмеливавшихся выражать неодобрение в адрес Возлюбленных Богиней). Лив – с выражением, очень походившим на страх (и это был один из немногих моментов, когда Лив Фаргори-Кармайкл можно было увидеть напуганной).

…она ведь хотела как лучше, хотела просто убедиться, что с Ташей всё в порядке, что её не достали враги, не нашёл кукловод, не…

– Мы ведь поедем за Ташей? – почти выкрикнула она в спину амадэя. – Найдём её, пока ваш брат не успел ей навредить?

– Поедем, – не оглядываясь, сказал тот. – Когда придёт время.

– А когда оно…

Но Арон уже закрыл за собой дверь.

* * *

Не осади Алексас лошадей, Таша в жизни не сказала бы, что они добрались до нужного места.