Карта Саммона са Роха (СИ)

0. Куриная лапа

Н. Д. Конец зимы. 1165 год от рождения пророка Аравы

Хаггоррат. Старо-Матиоронский тракт.

Место, куда направил свои стопы Гейб Ваграут, располагалось немного правее старо-Матиоронского тракта, делающего здесь крутую петлю и огибающего три горных отрога кривой рогатиной выдающихся в пустоши. Именно между двух из этих отрогов в нареченных народом Куриной лапой и находились руины древнего поселения, названия которого давно уже никто не помнил.

Здесь в небольшом домике, построенном охотниками за вильнами, находилось временное пристанище с добровольно пополняемым запасом провизии, одежды и прочего скарба, всего-всего, что могло понадобиться одинокому путнику, уходящему в пустоши. Здесь переживали непогоду, отлёживались, залечивая раны; здесь же оставляли новости и записки друзьям, а иной раз даже посылки.

Именно для того чтобы проверить свой тайничок Гейб туда и направлялся.

...Со своими новыми друзьями он расстался на развилке у небольшой рощицы на холме. Они собирались разбить лагерь и приготовить еды. Предполагалось, что путешественники проведут здесь целый день; надо было хорошенько отдохнуть перед длинным переходом -- следующий участок считался самым опасным на всём пути от Гасора до Охома. Гейб собирался присоединиться к ним ближе к вечеру, порадовать свежими новостями и диковинными фруктами, росшими в одичавшем саду неподалёку от древних развалин...

Гейб удобно устроился в кустах среди валунов и наблюдал за дорогой.

Беспокойство его началось с того как вечером позапрошлого дня путники увидели впереди по направлению к Охому огни двух костров.

Свой лагерь они разбили в укромном местечке с трёх сторон защищённом наваленными друг на дружку рыжими валунами и первый раз за всю дорогу выставили ночной караул. Утром следующего дня увидели на тракте тэнтованную телегу и двух конных при ней. К обеду ещё одну. Дальше хуже -- на следующий день количество проходящих по тракту телег возросло до четырёх; людей в общей сложности насчитали больше десятка. И это в местах, где и одного-то попутчика даже в лучшие времена не встретить.

Это массовое "поломничество" неизвестно куда и зачем, которому они стали свидетелями за последние двое суток не могло не обеспокоить Гейба Ваграута; естественно что ему захотелось проникнуть в суть происходящего, тем паче что телеги и люди в них следовали в том же направлении что и он...

***

Под горой, за камнями, шумно журчала ручей.

-- Я за водой, -- Левиор взял большую тыквенную баклажку и начал спускаться по тропе.

-- Погоди, я с тобой.

-- Останься, -- крикнул он Кинку, но было поздно -- внизу у ручья копошились пятеро мужчин, нуйарцы: отец семейства и четверо его великовозрастных сыновей. Мамаша и двое пацанят суетились у костерка, тот что постарше возился с упряжью (неподалёку паслись две стреноженные лошади), младший собирал хворост.

При виде незнакомцев лица у взрослых посуровели.

-- Здоровья и блага, -- поприветствовал их Левиор. -- Как дела ваши, уважаемые?

Папаша отложил лоток полный песка и мелких камушков, вытер лоб.

-- Плохо, -- сказал он.

-- Что так?

Они промолчали.

-- Чем это вы занимаетесь, дядьки, -- весело спросил Кинк.

-- Бельё поласкаем, -- ответил зеленобородый, видимо старший из сыновей.

Остальные зареготали.

-- Шли бы вы отседа, устали мы сильно, нет охоты лясы точить, -- говорящий это поднял угрожающе кирку и двинулся в их сторону, -- а вот морду кому-нибудь разбить, это по настроению, всегда пожалуйста.

-- Мы всё поняли, -- попятился Левиор, миролюбиво вскидывая руки. -- Нам неприятности не к чему. Уже уходим.

Они быстро поднялись на холм и начали собирать лагерь, но не успели -- четверо старателей поднялись следом и направлялись к ним.

Лохмоух увидев незнакомцев замотал хвостом и заржал, так истошно что у Левиора заломило уши.

-- Иди к нему, успокой, -- сказал он. -- Вам что-то нужно уважаемые? -- Он поднял с земли посох и нож -- его бросил Кинку.

-- Положь палочку, Белый, ты нам не нужен. Забирай мальчишку и дуйте отседа, пока целы, -- сказал зелёнобородый. -- Добро только оставьте.

-- И нож мальчишка пусть бросит, -- указал безбородый и даже безусый (подобное отсутствие растительности на лице для нуйарцев нонсенс), далеко не самый старший но самый здоровый из братьев.

-- Не дождёшься, -- огрызнулся Кинк, сноровисто отвязывая ослика Лохмоуха.

-- Смелые, -- осклабился папаша семейства. Он вскарабкался на холм последним и теперь стоял тяжело дыша, согнувшись и уперев ладони в колени.

-- Эт мы щас поглядим, -- зеленобородый вышел вперёд, воинственно выставил кирку. -- Ой, -- вдруг оступился он. Сделал широкий шаг и чуть не грохнулся в грязь. Устоял, опершись на кирку. Но уже на следующем шаге подвернул другую ногу и снова (вот ведь чудо) устоял. А на следующем шаге опять...