Картинные девушки. Музы и художники: от Рафаэля до Пикассо

Институт Надя окончила в пятнадцать лет, с большой серебряной медалью – подкачали география и русская словесность, по этим предметам в её аттестате не «отлично», а «очень хорошо». Что, впрочем, тоже очень хорошо, точнее – отлично! В 1885 году Забела уже была студенткой Петербургской консерватории, занималась в классе легендарной Наталии Ирецкой. Профессор Ирецкая была личностью довольно самобытной. Наталия Александровна работала со своими ученицами (она имела дело исключительно с женскими голосами) не по традиционной методе, а по той, что была разработана ею лично. Прежде всего, принимала к себе в класс далеко не каждую голосистую девушку. «Для искусства нужна голова», – говорила Ирецкая, делая выбор в пользу менее одарённых от природы, но интеллектуально развитых, владеющих иностранными языками девиц (Забела свободно говорила на французском, немецком, итальянском). Обучение у Ирецкой продолжалось не менее шести лет, и до финиша доходили лишь самые упорные, трудолюбивые и серьёзные. Особое внимание Наталия Александровна уделяла певческому дыханию – интересно, что среди прочих упражнении значились… подъем и передвижение тяжестей, к примеру, рояля! Педагог требовала от своих учениц, вне зависимости от тембра голоса, безупречно владеть грудными нотами – пусть ты хоть сто раз лирико-колоратурное сопрано (тембр Забелы), всё равно обязана безо всяких усилий петь в нижнем регистре.

Надежда Забела оказалась прекрасной ученицей и стала со временем гордостью Ирецкой, живым свидетельством действенности её методы. Среди других знаменитых учениц Наталии Александровны – Любовь Дельмас (блоковская Кармен), фрейлина, певица и педагог Ксения Дорлиак и другие. Но Забела была, пожалуй, её самой яркой воспитанницей…

Людмила Барсова, автор прекрасной книги о Надежде Ивановне, рассказывает, что в жизни Забела говорила «низким грудным голосом, вызывая впечатление о меццо-сопрановом или контральтовом голосе». Тем удивительнее был контраст со сценой, где Забела блистала в партиях, написанных для лирико-колоратурного сопрано, выше которого, как известно, только звёзды. Невысокая, худенькая, очень близорукая (на портретах она часто изображалась с лорнетом в руке), Надежда обладала идеальной внешностью для воплощения сценических образов положительных героинь (впрочем, это общая участь сопрано).

Любопытно, что современники (даже те, кто относился к Надежде Ивановне с большой симпатией) дружно отмечали недостаточную силу её голоса, но при этом восхищались его кристальной чистотой и безупречным интонированием.

Выступать на сцене Ирецкая дозволяла своим ученицам лишь после многолетней подготовки, экзаменов и прочих испытаний. Час Забелы пробил в 1888 году, когда она исполнила партию Натальи в опере Чайковского «Опричник». На премьере присутствовал сам композитор, тепло отозвавшийся о пении дебютантки. Другой серьёзный комплимент Забела получила от Антона Рубинштейна, назначившего её на роль Лорелеи – фрагмент из одноимённой (неоконченной) оперы Мендельсона был представлен в концерте 22 апреля 1890 года в зале Дворянского собрания.

Ну а выпускным спектаклем Забелы стала опера Бетховена «Фиделио» на сцене Панаевского театра, где Наде досталась сложнейшая партия Леоноры, впервые исполняемая на русском языке. Забела выступила с ней столь убедительно, что этого не смогли не признать даже самые строгие критики. А композитор Анатолий Лядов посвятил ей шуточный стишок:

Лишь только запела

Надежда Забела,За сердце заделаИ им овладела.

Пройдя трудную школу Ирецкой и окончив консерваторию, Забела отправилась вначале в концертную поездку по Германии, а затем – в Париж для обучения в студии прославленной и уже упомянутой в книге Матильды Маркези, где, по собственному признанию, не приобрела почти никаких новых навыков. Голосом она владела превосходно, но карьера оперной артистки – это не только пение, но и сценическое перевоплощение, и вот здесь Надежде Ивановне предстояло ещё многому научиться. Она и училась – в театрах Киева, Тифлиса, Петербурга, Харькова, неустанно работала, «росла над собой». Сколько партий она перепела за эти несколько лет – не перечесть! Маргарита из «Фауста», Недда из «Паяцев», Микаэла из «Кармен», Джильда из «Риголетто», Дездемона из «Отелло», Татьяна из «Евгения Онегина»,

Тамара из «Демона», Мария из «Мазепы» (вспоминала, должно быть, своё родство с Кочубеем!)… Выступала вместе с Шаляпиным, собирала восторженные отклики публики и критиков, как собирают цветы на лугу. Но главные партии Надежды Забелы были ещё не написаны – всё было впереди, как на сцене, так и в жизни.

Город-судьба

История знакомства Врубеля и Забелы (имена их, поставленные рядом, звучат как у оперных персонажей!) началась с чудесной сказки, а закончилась – сказкой страшной…