Картинные девушки. Музы и художники: от Рафаэля до Пикассо

Сегодня о творчестве Мориса Утрилло написаны целые тома, его картинами гордятся лучшие музеи мира, и стало хорошим тоном говорить о том, что для Парижа он сделал не меньше, чем Каналетто для Венеции. Искусствоведы рассуждают о постимпрессионизме, туристы сравнивают реальные монмартрские перекрёстки с теми, что запечатлел Утрилло. Он ещё при жизни стал легендой французского искусства, получил орден Почётного легиона и до последнего своего дня купался в славе. О таком не мог мечтать ни сам Утрилло, ни его близкий друг и дорогой собутыльник Амедео Модильяни, скончавшийся в возрасте 35 лет. Мать Модильяни жила далеко от него, в Италии. Мать Утрилло была рядом и не просто уберегла своего сына от ранней гибели, но за ручку привела его к большому успеху Ей приходилось лавировать между Утрилло и алчными маршанами, торговцами искусством, – сына нужно было заставлять работать и лечиться (он лежал в клиниках десятки раз, в том числе в заведении для умалишенных в Вильжюифе), маршанов – покупать картины и платить по счетам. Она поставила решётку в доме на улице Корто, чтобы сын не выбрался наружу и не сбежал в кабак. Признанный мастер не возражал и развлекался, бросая карандаши на тротуар и прислушиваясь к звуку, который они издают при падении… Франсис Карко вспоминал: «В тех редких случаях, когда он покидал своё жилище, он возвращался невесть откуда пьяный, страшный, отчаявшийся. В эти моменты он никого не узнавал. Его сейчас же запирали – он бился в дверь, кричал. Ничто не помогало: пить, бить, крушить – вот что ему хотелось, он раздирал одежду, топтал картины… Но ярость иссякала, он валился на пол, и Валадон без единого слова упрёка перетаскивала его на кровать».

Картины Утрилло, которые долго никто не покупал, Сюзанна складывала в большой старый шкаф, как будто предчувствуя, что однажды настанет их время. Оно действительно настало: купить «Утрилло из шкафа» с некоторых пор считалось среди торговцев большим везением! К сожалению, самому Утрилло нельзя было доверять – любая его попытка продать картину заканчивалась тем, что он пропивал всё до последнего франка и буянил, буянил, буянил…

Маршаны тоже мотали нервы Валадон. Один из них, по фамилии Либод, отказался покупать картину «Церковь» из белой серии, сочтя её «слишком белой». Жаловался, что работы Утрилло плохо продаются, – и тут же, не заботясь о логике, требовал прислать ещё.

В личной жизни Сюзанну тоже поджидали перемены. С Уттером они давно ругались и спорили по любому поводу. В 1926 году Сюзанна рассталась с Андре и переехала на собственную виллу на авеню Жюно, 11 – это был её последний парижский адрес. Конечно же, вновь на Монмартре.

Морис находился под бдительным присмотром матери до пятидесяти лет. Один он просто не выжил бы, спился и погиб бы под забором какого-нибудь кабака. В середине 1930-х Сюзанна почувствовала, что силы её на исходе, что она больше не может заботиться о великовозрастном великом ребёнке. И тогда она сделала очень правильный ход – нашла ему правильную жену.

Её звали Люси Валор Пауэле, она была богатой вдовой. Немолода, нехороша собой, зато до краёв полна любви к жизни и к искусству. Она восхищалась творчеством Валадон и Утрилло, была готова денно и нощно служить «своему Великому», как она стала называть Мориса. Это была настоящая «Люси с бриллиантами» из песни «Битлз», даром что песня та ещё не была написана. Искрящаяся, весёлая, жизнерадостная Люси создала для Утрилло все условия. Она стала выводить его в свет, устраивать приёмы, она написала о нём воспоминания, она даже начала рисовать сама, вообразив себя художницей. Простим бриллиантовой Люси эту маленькую слабость – в конце концов, если бы не её усердное служение, весёлый нрав и миллионы, Валадон не смогла бы спокойно уйти из этого мира, а Утрилло не дожил бы до 1955 года. Люси также позировала художникам – один из лучших портретов её был сделан Кисом ван Донгеном.

Вот как описывает Люси Валор первую встречу с Валадон – это произошло в 1919 году, когда муж Люси, финансист Робер Пауэле ещё был жив: «Плутая среди улочек холма и толкуя каждый по-своему полученный адрес, мы неожиданно заметили на углу улицы Корто силуэт маленькой хрупкой женщины, тащившей непомерно большую для её роста папку. Я тут же сообразила, что эта миниатюрная женщина и есть выдающаяся художница Сюзанна Валадон. <…> Она подняла на меня свои большие близорукие глаза в толстых очках в роговой оправе…»