Карты четырех царств.

Череда боев чести потрясла и родовитых нобов, и богатейших купцов. Шепотом говорили о сорванных альянсах через брак или усыновление, о разрушенных союзах на золоте и торговом интересе, о несостоявшихся земельных сделках. Кто-то разорился, кто-то бежал и сгинул. Зато пёстрое лоскутное одеяло княжеств не было перекроено заново, более крупными ломтями, как желал бы Альвир и как он намеревался сделать, истратив на подготовку перемен — семь лет. Люди Альвира говорили: так станет лучше для торговли, окрепнет власть княжьих домов и крупные отряды гвардии наконец-то пресекут разгул сельской вольницы… И вроде бы звучало разумно. Но прежний бес, Рэкст — теперь Лия знала точно, изучив его библиотеку — яростно противился переменам. И, кажется, делал это не по приказу, а против такового, тайно…

«Если б уцелела моя память, вряд ли и она хранила бы иной мир, столь тесно набитый разношерстными наречиями, обычаями и суевериями… Логика прогресса требует убрать с карты лишние границы, а заодно смести как сор противящихся людишек. Но звери не ценят прогресс. Звери ценят разнообразие родного леса. И, пока здешний «лес» мой, я допускаю за князьями лишь право, равное праву хищников: взять надел и кормиться с него. Популяция хищников в мире должна оставаться постоянной, так я решил.

Зачем? Чтобы города не наступали на лес. Чтобы испражнения людской цивилизации не смердели всё гуще. Чтобы законы не мешали бурлить вольнице, порождающей опасных даже мне врагов — алых нобов. Без надежды на поединок с такими мне станет слишком скучно. Ненавижу скуку»…

Лия помнила этот текст, едва ли не самый длинный из найденных на полях книг, помнила и многие иные. Все вместе они составляли сложную, противоречивую, неполную картину намёков и подсказок. Впрочем, Рэкст оставил записи не для чужих глаз. Он сам, верила Лия, искал в опустевшей памяти нечто важное и действовал по наитию. Он яростно и порою жестоко пресекал перемены… чтобы мир остался таким, каким он был до Рэкста? Чтобы в мире не иссякла сила крови — золотой, алой, синей, алой… Хотя именно исчерпание такой крови было явным и громко провозглашаемым делом того же Рэкста!

— Почему? — шепнула Лия, перебирая кисти невесомой шали-паутинки, привезённой в подарок Сэном и потому греющей душу, а не только тело. — Я бы спросила у вас.

Было странно перенять у матушки Улы привычку разговаривать с портретом Рэкста, но в последнее время Лия стала замечать: вечерами она поглядывает на портрет и без слов задаёт вопросы. Её собственная золотая кровь согласна с Рэкстом. Лия выделяет князьям роль хищников, а не владельцев леса, коим дозволено рубить его до последнего ствола. И кровь Хэйда звучит сходно, не зря он безжалостно использовал самые сильные средства, лишая врагов власти, а то и жизни… и оставляя мир лоскутным одеялом, где роль людей мала, а сами они разрознены. Где почти нет армий, лишь городская гвардия, а пограничные споры решаются боем чести алых — и только-то…

— Тяни враскачку, — посоветовал Сэн, наблюдая за малышом. Не пытаясь помочь, он жестом указал, как именно тянуть нож.

После «подлого броска» лезвие целиком ушло в мягкую садовую почву. Двухлетний защитник мамы Лии пыхтел, пускал пузыри, причмокивал от усердия — и тянул нож, пока не выдрал. А выдрав, упал на спину и покатился по траве, да с ножом в обнимку!

— Он же поранится, — буркнул Тан, как раз явившийся с опустошённой корзиной, чтобы снова сгребать траву, скошенную поутру и немного вялую. Юный граф покосился на Лию, заметил её благодарный кивок и улыбнулся в ответ. Добавил важным тоном хозяина дворца: — Мой братишка ещё мал. Зачем учить его таким опасным приёмам? И разве он понимает всё сказанное? Пусть отдохнёт. Игрушки вон…

— Не делай замечаний вместо Лии, если их вслух не начала даже Лия… понял, сынок? — Сэн сразу оказался перед своим старшим учеником, ткнул Тана кончиками пальцев в кадык и яремную впадину. — Плохо, ты дважды не сблокировал. Даже руки не успел поднять! Ты труп. Почему? Учить надо с пелёнок. Ты недопустимо стар для начинающего. Хотя Ула я учил почти взрослым, и он сразу показал хорошую скорость. Бывают исключения.