Катастрофа. Бунин. Роковые годы

Двумя днями раньше другой любимый вождь, стоя на трибуне Мавзолея Ленина, будет приветствовать праздничную демонстрацию — по случаю шестнадцатилетия Октябрьской революции. Динамики на всю страну разнесут истошные крики трудящихся:

— Братский привет германскому рабочему классу!

— Да здравствует великий вождь и учитель товарищ Сталин!

Ликование будет искренним и всенародным.

* * *

Десятого ноября лишь за одну ночь Германия празднично преобразится. Дома украсятся флагами и цветами. Вдоль площадей и улиц протянутся тщательно выписанные плакаты и транспаранты:

ОДИН НАРОД, ОДИН ВОЖДЬ, ОДНО — ДА!

БОРЬБА ГИТЛЕРА — БОРЬБА ЗА МИР!

С ГИТЛЕРОМ — ПРОТИВ БЕЗУМИЯ ВООРУЖЕНИЯ!

ЗА МИР ВО ВСЕМ МИРЕ!

На дверях ресторанов, кафе, кинематографов — приглашения: «Немец, войди и выслушай речь фюрера! Наш радиоаппарат к твоим услугам!» Бочки с пивом едва успевали открывать — сегодня оно было бесплатным.

На всех перекрестках установят громкоговорители.

Ровно в час дня заревут сирены берлинских заводов. Вся Германия подхватит этот рев. Все остановится: станки, автомобили, люди, трамваи, поезда метро. Затем воцарится кладбищенская тишина…

Окруженный шестью телохранителями, на круглую площадку в большом зале динамо-машин завода Сименса — Шуккерта поднялся великий вождь и обожаемый учитель германского народа Адольф Гитлер.

Любимый диктор Гитлера Ганс Фриче объявил: «Внимание, внимание! Работают все радиостанции Германии!»

Жестикулируя четкими и быстрыми взмахами правой руки, делая уместные паузы, то понижая, то возвышая голос, Гитлер выкрикнул:

— Все войны кончаются победой той или иной страны. Но нельзя на вечные времена делить народы на победителей и побежденных.

Германия затаила дыхание: что дальше скажет вождь? Его золотое слово определит на годы судьбу каждого честного немца. И фюрер сказал:

— Германия никакой войны не хочет. В отличие от некоторых государственных деятелей я много лет простым солдатом провел в окопах. Я знаю войну. Только уже поэтому хочу мира. Но, — Гитлер взметнул кулак и сурово свел брови, — но Германия требует ра-вен-ства!

Всякий, кто слушал эту речь, а слушала ее вся Германия, непроизвольно сжал кулаки и повторил:

— Р-р-равенства!!!

— Молодежь Германии! Обращаюсь к тебе. Вы, молодые, должны научиться мыслить и действовать по-германски. Жидовская пропаганда задурачила вас классовым сознанием и прочей демократической чушью. Эту дурь мы выбьем из ваших голов! Я воспитаю молодежь, перед которой содрогнется мир! Вы должны быть властными, активными, неустрашимыми и жестокими. Пусть каждый распрямит плечи и подымет голову. Я хочу видеть в ваших глазах неукротимую гордость и независимость хищного зверя. Вам, молодым, будет принадлежать весь мир. Вы — наша надежда!

Фюрер перевел дух. Его лицо вдруг исказила презрительная гримаса.

— С тонущего корабля первыми бегут крысы. Из новой, возрождающейся Германии сбежали крысы в котелках, с тросточками и солидными банковскими счетами в заграничных банках. Это интернациональное еврейско-коммунистическое отребье опутало сетями наше государство, высасывало из него жизненные соки. Поняв, что близок час расплаты за их преступления, они бежали и теперь осели в Лондоне, Париже, Нью-Йорке. Там они клевещут на нас, строят против германского народа козни, разжигают пожар войны.

Гитлер вновь энергично разрезал кулаком воздух.

— Это сионистское сообщество трезвонит о каких-то «демократических свободах». Для них эти «свободы» — возможность расхищать государственное имущество и жить за чужой счет. Для нас свобода — возможность честно трудиться на благо Германии, иметь достаток, цель в жизни, отличное бесплатное медицинское обслуживание, желание рожать детей и возможность растить здоровое молодое поколение. Вы слышите меня, женщины Германии? Вы слышите меня, наши славные ветераны? Вы слышите мои слова — моя любовь, моя надежда! — молодость государства? Если «да» — то сделайте правильный выбор двенадцатого ноября. Мир, труд, процветание!

4

Немецкий народ голосовал — за!

Вот сухая статистика: в плебисците участвовало 43 460 529 человек. Ответили «да» — 40 609 243, и еще более 750 тысяч не заполнили бюллетени.

Ради истины добавим, что немецкие газеты с неустанной надоедливостью твердили: «Тот, кто не будет участвовать в плебисците, — государственный изменник».

И все же зарубежные обозреватели, в частности французские, были вынуждены отметить: «Хотя в организованном Гитлером плебисците было немало от фарса, внешняя политика фюрера встречает одобрение подавляющего большинства немецкого народа».

«Последние новости» писали: «Даже злейшие противники режима сочувствуют этой политике».

Ницше когда-то утверждал: «Если воодушевить толпу, то она с радостным безумством понесется к пропасти».

* * *