Катастрофа. История Русской Революции из первых рук

В действиях людей, подготавливавших заговор главнокомандующего против правительства, доверившего в его руки армию, в самые критические месяцы войны не было ничего внезапного. Наоборот, заговор развивался медленно, планомерно, с хладнокровным расчетом всех факторов, влияющих на его возможный успех или провал. По мнению некоторых из его сторонников, заговор не был мотивом бескорыстного патриотизма. Наоборот, мотив был чрезвычайно эгоистичен, правда, не из личного, а из классового эгоизма. Чтобы избежать недоразумений, я хочу добавить прямо здесь одну оговорку: описывая мотивы преступной деятельности инициаторов и первоначальных руководителей заговора, я не приписываю эти корыстные классовые мотивы генералу Корнилову и его ближайшим военным сторонникам, которые все были храбрыми русскими патриотами, втянутыми в заговор после того, как подготовительная работа была завершена.

Идея свержения Временного правительства путем заговора против него впервые возникла в Петрограде в конце апреля 1917 г., а может быть, и раньше, в узком кругу банкиров и финансистов. Одна только дата показывает, что речь шла о борьбе не с «эксцессами» революции и «безвольным правительством Керенского», а с самой революцией, с новыми порядками в России. Подробности заговорщической деятельности этой первоначальной группы реакционеров малоизвестны. Я знаю только, что были предприняты шаги по созданию денежного фонда, для чего заговорщики вступили в контакт с некоторыми политическими деятелями. В то же время они предприняли зондирование в военных кругах. Руководителем подготовительной работы и поиска путей и средств для осуществления заговора был некий Завойко. Я не знаю, действовал ли он как полноправный участник заговора или просто как агент.

Распад армии, достигший своей критической точки с уходом Гучкова из кабинета, создал для гражданских пророков военной диктатуры благоприятные условия в отношении офицерства. 7 мая в Могилеве, в штабе главнокомандующего генерала Алексеева, была созвана первая конференция офицеров, по итогам которой образовался Союз офицеров, организация, получившая большое влияние в кругах, близких к Генеральному штабу.

Связующим звеном в Ставке между гражданскими и военными организаторами заговора был призванный во время войны офицер запаса и председатель Союза офицеров полковник Л.Новосильцев. Это был опытный земский и политический деятель, член ЦК партии кадетов, избранный в Думу IV четвертого созыва, но вскоре вышедший из нее. Новосильцев принадлежал к правому крылу партии кадетов и по своему происхождению и социальным интересам был связан с помещичьей аристократией. Полковник Новосильцев совершал регулярные поездки между Ставкой и Москвой. Из-за своего политического и социального положения он был чрезвычайно ценен для заговора. В середине мая (т. е., до нашего военного наступления и в то время, когда князь Львов был еще премьером) заговор состоял в следующем:

На фронте отдельные эмиссары ЦК Союза офицеров тщательно вербовали сторонников в действующей армии. Между прочим, руководители заговора в Ставке были очень возмущены снятием генерала Алексеева и назначением на его место главнокомандующим генерала Брусилова, ибо генерал Алексеев с самого начала знал о работе Новосильцева и его ближайших соратников и помогал им своими советами и связями в обеих столицах. Генерал Алексеев, первый упомянутый в качестве кандидата в диктаторы, с самого начала отказался играть столь активную роль. После разрыва между адмиралом Колчаком и Черноморским флотом адмирал был выдвинут кандидатом. Но и из этого ничего не вышло, а когда адмирал Колчак отправился в США со специальной миссией Временного правительства, поиски генерала на белом коне продолжились.

В.С. Завойко

Вплоть до июльского восстания большевиков внимание правительства было сосредоточено на левом фланге, от которого, казалось, только и исходила опасность новых волнений. Я думаю, что сами заговорщики не надеялись на успех. Повторяю, помимо всего прочего, они еще не нашли «героя», того самого генерала на белом коне, который так необходим для классического пронунциаменто[15]. Наконец, сами заговорщики еще не были достаточно сплочены и организованы. И, что самое главное, не было еще той общей социально-психологической атмосферы, необходимой для их предприятия. Финансисты, штабисты и те политики Петрограда и Москвы, которые были сметены падением монархии, только потихоньку собирали силы для организации возможностей, чтобы использовать их в случае нужды, а Завойко, их посыльный на фронт, свивший себе гнездо рядом с Корниловым, еще не давал ощутимых свидетельств своей работы.

Психологическая подготовка к перевороту