Читаем Кевин Гарнетт. Азбука самого безбашенного игрока в истории НБА полностью

Я говорил что-то в духе: «Мы играем жестко, потому что иначе не умеем. Если бы мы пришли сюда и играли бы вполсилы, если бы халявили и не относились к вам с тем уважением, которого вы заслуживаете, мы бы проявили неуважение. А мы не такие. Мы уважаем вас. Врубаешься?»

После нескольких секунд нервного затишья братишки отваливали от нас.

В Го я научился чесать языком еще хлеще прежнего. Мне пришлось это сделать. Это был вопрос жизни и смерти. Это также помогало мне оставаться хамелеоном. Я мог меняться в зависимости от меняющихся обстоятельств. Я уяснил, как нужно вписываться в окружение, и сохранял хладнокровие, несмотря ни на какие опасности. Я избежал насилия в городе, где избежать насилия, казалось, невозможно.

The Great Kabuki / Великий Кабуки

В детстве я был одержим брейкдансом, скейтбордом и рестлингом. Особенно рестлингом. В субботний полдень не смей переключать канал. Если переключишь, у нас будет драка. Я тебя заборю. Поймаю в ножной замок или проведу тебе удушающий. После выпуска шоу я встречаюсь с пацанами на улице, и мы отрабатываем движения. Начинаем мутить себе собственные пояса. Хожу по помойкам, выискивая там какой-нибудь старый ковер, картон или даже коробки из-под пиццы. Далее вырезаю из этого предмет, по форме напоминающий здоровенный пояс вроде того, что носит Талли Бланчард. Маркером пишу на нем: «Чемпион мира в тяжелом весе». Хожу с этой хренью по району, как будто в натуре выиграл пояс. Борюсь с другими братишками с района. Ограничиваемся только рестлингом, но если кто-то начинает махать кулаками, отвечаю ему тем же. Между рестлингом и полноценной дракой очень тонкая грань.

Я следил за телевизионными рестлерами, потому что они были олицетворением силы. А еще у них были свои сюжетные линии. Они были как персонажи комиксов, только не нарисованные. Они были настоящими. А еще фальшивыми. Мы знали, что они притворяются, но нам было плевать, потому что притворство было частью развлечения. Притворство было смешным. Волнующим. Оно заставляло их делать слэмы, душить друг друга, выдавливать глаза, пинаться, поднимать братишек над головой и, раскрутив, швырять их через канаты в толпу вопящих фанатов.

Мне нравилась WWF. Джейк «Змей» Робертс, достающий из своего холщового мешка шестиметрового питона. Но мне также нравились и рестлеры прошлых эпох, такие как Дасти Роудс и Великий Кабуки. До того как WWF стала компанией национального масштаба, профессиональный рестлинг представлял собой кучку региональных филиалов, разбросанных по всей стране. То были захудалые низкобюджетные постановки, но для маленького пацана вроде меня это был крышеснос. Особенно Кабуки – то, как он красил лицо в белый и распылял в глаза сопернику ядовитый зеленый порошок. Он и фильмы с Брюсом Ли с ранних лет пробудили во мне интерес к азиатской культуре – и это любопытство я удовлетворял в своих путешествиях много лет спустя. (Короткий факт о Брюсе: позже я узнал, что, прежде чем стать величайшим мастером боевых искусств всех времен, он был чемпионом Гонконга по ча-ча-ча. Это заставило меня улыбнуться и подумать о том, как мои собственные увлечения танцами в детстве повлияли на мой жизненный путь.)

Кабуки и прочие рестлеры научили меня важности артистизма. Тому, как можно перетянуть болельщиков на свою сторону, как обратить их против себя – что может придать тебе даже больше энергии, чем ситуации, в которых фанаты на твоей стороне. На многое из того, что я делал на площадке для самовыражения, меня вдохновили рестлеры, которых я смотрел в детстве.

Например, я помню, что когда перешел в «Бостон», я стал думать, как повторить фирменное распыление Кабуки. На мгновение я задумался о том, как можно добавить эту фишку к другим своим предматчевым ритуалам. Трюк наподобие того, с мелом. Распылить что-нибудь зеленое в воздухе, чтобы завести толпу. У меня не было шансов исполнить такое, не заляпав все вокруг, хотя однажды по ходу сезона 2012 года я исполнил нечто отдаленное похожее.

Мы играли против «Уизардс». Игра шла напряженная, был конец четвертой четверти. Я подошел к скамейке во время тайм-аута, схватил стакан воды, плеснул его себе в лицо и распылил воду в воздух а-ля Великий Кабуки. К тому моменту моих партнеров по «Бостону» уже ничто не способно было удивить. Но До, сидевший рядом со мной, глянул на меня ошарашенно, типа: «Это что сейчас было, бро?»

Это я пробуждал своего внутреннего Кабуки.

Growing Up / Взросление

Моей обязанностью было заботиться об Эшли и следить за тем, чтобы ее обучение шло гладко. Изучил схему движения поездов. Прыгал на «L», провожал ее в школу и забирал ее оттуда. Следил за тем, чтобы она добиралась до хаты в целости и сохранности. Потом выдвигался играть в баскет.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Девочка из прошлого
Девочка из прошлого

– Папа! – слышу детский крик и оборачиваюсь.Девочка лет пяти несется ко мне.– Папочка! Наконец-то я тебя нашла, – подлетает и обнимает мои ноги.– Ты ошиблась, малышка. Я не твой папа, – присаживаюсь на корточки и поправляю съехавшую на бок шапку.– Мой-мой, я точно знаю, – порывисто обнимает меня за шею.– Как тебя зовут?– Анна Иванна. – Надо же, отчество угадала, только вот детей у меня нет, да и залетов не припоминаю. Дети – мое табу.– А маму как зовут?Вытаскивает помятую фотографию и протягивает мне.– Вот моя мама – Виктолия.Забираю снимок и смотрю на счастливые лица, запечатленные на нем. Я и Вика. Сердце срывается в бешеный галоп. Не может быть...

Адалинда Морриган , Аля Драгам , Брайан Макгиллоуэй , Сергей Гулевитский , Слава Доронина

Детективы / Биографии и Мемуары / Современные любовные романы / Классические детективы / Романы
Образы Италии
Образы Италии

Павел Павлович Муратов (1881 – 1950) – писатель, историк, хранитель отдела изящных искусств и классических древностей Румянцевского музея, тонкий знаток европейской культуры. Над книгой «Образы Италии» писатель работал много лет, вплоть до 1924 года, когда в Берлине была опубликована окончательная редакция. С тех пор все новые поколения читателей открывают для себя муратовскую Италию: "не театр трагический или сентиментальный, не книга воспоминаний, не источник экзотических ощущений, но родной дом нашей души". Изобразительный ряд в настоящем издании составляют произведения петербургского художника Нади Кузнецовой, работающей на стыке двух техник – фотографии и графики. В нее работах замечательно переданы тот особый свет, «итальянская пыль», которой по сей день напоен воздух страны, которая была для Павла Муратова духовной родиной.

Павел Павлович Муратов

Биографии и Мемуары / Искусство и Дизайн / История / Историческая проза / Прочее