Хаос на карнавале

Чашек разозлился. У них не было времени на эти глупости. Тем не менее Чаша была права – в шатре темнее, чем в подвале сурчиной норы. Они не увидели бы Кружека, даже если бы он стоял рядом с ними. Да, в самом деле не увидели бы.

– Ты Кружек? – спросила Чаша у тени, стоявшей рядом с ней.

– Нет, я Карл.

– Но если бы ты был Кружеком, ты бы об этом сказал?

– Да. Но я не Кружек.

– Ясно, – сказала она. – Разговор меня разочаровал, Карл.

Поиски шли совершенно безуспешно.

– Тут есть немного света, – сказал Чашек, показывая на приподнятую платформу, окружённую лампами. – Пойдём туда.

Конечно, легче сказать, чем сделать. Шатёр был набит поклонниками Салли Спектакль, и они честно заплатили свои двадцать пять центов, чтобы оказаться к Салли поближе. Чашека это, правда, не волновало – неужели кучка каких-то несчастных театралов заставит его стоять в заднем ряду? Они с Чашей опустили головы и, растолкав толпу, очутились… ровно в том месте, откуда начинали.

– Это бесполезно, – сказала Чаша.

Она была права, но это уж точно не их вина. Они натолкнулись на непреодолимый барьер, полностью состоящий из поклонников театра. Дорога к сцене была настоящими джунглями из локтей, колен и бёдер, так сильно придавленных друг к другу, что было даже удивительно, что кто-то там мог дышать. Ситуация была неприятной, и практически любой на их месте поднял бы шум, но Чашек и Чаша решили пойти поверху.

– Простите. Я просто мимо прохожу. Извините. Отличная шляпа. Простите, – говорила Чаша, когда они с Чашеком пошли по головам. Таким способом им удалось очень быстро добраться до сцены.

Освещение там было куда лучше, но, как Чашек ни старался, он всё равно не мог разглядеть лиц. Он схватил один из софитов, стоящих по краям сцены, и поднял его над головой.

– Кружек! – закричал он. – КРУ-ЖЕК!

– Эй, а ну вон из первого ряда! – сердито закричал кто-то, и тут Чашека и Чашу схватили чьи-то огромные руки и утащили обратно во тьму.

Вот тебе и здрасьте. Они же тоже заплатили за вход, правильно? Чашек всерьёз решил пойти и пожаловаться распорядителю, но прежде чем он успел хотя бы развернуться, в шатре вдруг наступила полная тишина.

Когда он поднял голову, прямо перед ним стояла Салли Спектакль.

– Роме-о-о-о, о Роме-о-о-о, эт сете-РА, эт сете-РА, эт сете-РА, – продекламировала она.

Толпа ахнула. Потом заплакала. Потом радостно закричала! Они поверить не могли увиденному. Она мерила сцену шагами, пока счётчик не зашкалил! Она кидалась на каждую реплику, словно на последнюю в жизни! Зрители зачарованно следили за тем, как она говорит, и произносит, и артикулирует, и артистично падает в обморок. Наконец, после двадцать седьмого выхода на бис (для экономии времени Салли пропускала выступления и начинала сразу с бисов), она приложила руку ко лбу, громко застонала, и – ДРЫНННННЬ! – её тело вытянулось в струнку. На одно душераздирающее мгновение она зависла в воздухе, затем плюхнулась на сцену. И, когда её поклонники уже решили, что увидели самую величайшую сцену смерти из всех, что можно исполнить на театральных подмостках…

ПУФ!

Из рук, скрещенных на груди, выскочила резиновая лилия.

Весь зал зашёлся в стоячей овации. Салли тут же поднялась на ноги и несколько раз скромно поклонилась; Чашек и Чаша с восторгом разглядывали её. То было потрясающее выступление – но ещё более потрясающими были события, происходившие у них под самым носом.

Видите ли, Салли умела не только ПРИВЛЕКАТЬ внимание к себе, но и ОТВЛЕКАТЬ внимание от других. Пока зрители аплодировали, актёры второго плана (группка восхитительно зловредных херувимчиков) сновали в толпе, вытаскивая кошельки и сумочки. Сама Салли, о-о-о-о-о-очень низко поклонившись, протянула руку и вытащила несколько купюр из кармана Чашы.

Старина Чайник был прав! Карнавал – обиталище воров и обманщиков.

Когда опустился занавес, вся труппа собралась на сцене, чтобы насладиться аплодисментами (и закинуть знатный улов в зонтик Салли). Но тут луч прожектора на вершине шатра – который обычно лип к Салли, словно грязные слухи, – перестал освещать звезду и вместо этого упал на зрителей.

– КРУ-ЖЕК! – кричал Чашек, освещая толпу ярким лучом. – КРУ-У-У-У-У-У-УЖЕК!

Салли разгневанно посмотрела наверх.

– Что ты там делаешь? – вскипела она. – А ну верни мне свет!

– Но я просто…

– Верни мне прожектор! Немедленно! – завопила она.

Ой. Чашек вовсе не хотел расстроить Салли – он просто хотел найти Кружека. Нужно срочно всё исправить.

– Как скажете, – ответил он и кинул огромный софит прямо на сцену.

Салли просила совсем не об этом. Прожектор врезался в подмостки, словно метеор, подбросив её вместе с коварной труппой под потолок. Момент вышел очень драматичный. А за ним последовал ещё более драматичный: зонтик Салли раскрылся, и на зрителей сверху посыпались монеты, драгоценности и кошельки. Не стоит и говорить, что началась ужасная суматоха, но Чашек и Чаша уже ничего этого не видели.

Они бежали к выходу из шатра, на поиски пропавшего Кружека. Автограф Салли подождёт до следующего раза.