Хазарский меч

Вот и последняя клеть перед пустырем. Теперь все было видно как на ладони: еще более легкая жердевая ограда – чтобы ночующие здесь овцы и козы не разбредались; в ней темные спины лошадей. Лошади жевали сено, пофыркивали, переступали ногами. У Кожана аж волосы шевельнулись на голове от изумления: даже он никогда не видел столько лошадей сразу! Даже у его отца их было десятка полтора, а здесь – вдвое больше! Да уж не сам ли их хазарский хакан засел в Жабчем Поле?

Сторожей было двое. Они сидели у огня на чурбаках, приволоченных от ближайшей поленницы, перед ними на двух щитах были разложены какие-то припасы, стояли глиняные кринки и горшок. Судя по разбросанным костям и объедкам, сидели они так уже давно. Один расположился спиной к вилькаям и что-то говорил второму, но тот едва ли его слушал – голова его клонилась, он привалился спиной к жердям ограды и, похоже, дремал.

– Твой который болтает, – шепнул Волк Лебедю. – Твой – который спит. А мы с тобой, – он коснулся локтя Кожана, – к воротам. Вы двое ждете. Стреляете, как я вернусь и дам знак. Но если они встрепенутся, что-то услышат – стреляйте, не дайте им заорать.

Уже втроем – Волк, Кожан и Долгенько – пробрались задами к воротам. Там тоже сторожили двое, но эти были не столь беспечны – расхаживали перед костром, видно, чтобы согреться. Оба завернулись в длинные плащи, и какое у них оружие, надеты ли кольчуги, было не разглядеть. Впрочем, вступать с ними в прямую схватку вилькаи не намеревались.

– Нам с тобой промазать нельзя, – шепнул Волк на ухо Кожану. – Я потому тебя сюда взял – ты парень надежный. Чтоб одной стрелой наповал – понял? И чтоб не пикнули. А как упадут – бежим к воротам и отворяем во всю ширь.

Снаружи ждала вся стая, готовая ворваться. Но попасть внутрь требовалось тихо – Медведь не хотел, чтобы хазары обнаружили их слишком рано. Если дать им навалиться сразу всем числом – могут и смять.

Кожан чувствовал себя слегка возбужденным и сосредоточенным. Страшно не было, было некое предчувствие веселья, но на пути к нему было важно не ступить в трясину. Сейчас слишком многое зависело от верности его руки – если они не сумеют положить хазар, дадут тем поднять шум раньше, чем вся стая окажется внутри ограды, то дозорные зарубят их с Волком и поднимут остальных, а тогда попытка напасть приведет лишь к напрасным потерям.

От угла избы, за которой они прятались, до ворот было шагов двадцать. Для стрелы – не расстояние.

– Присядь, – велел Волк.

Кожан тихо опустился на одно колено, Волк встал у него за спиной. Так они могли одновременно видеть свою цель у костра, почти не показываясь на глаза сами. Свет близкого огня слепил дозорных и мешал им рассмотреть что-то в темноте между постройками, но если они хоть что-то приметят, заподозрят, успеют закричать…

Вот дозорные сошлись вдвоем, один заговорил, оглядываясь. Слов Кожан не понимал, даже если бы мог все расслышать, но на лице хазарина была озабоченность – что-то чуял, черт носатый. Кожан хорошо его рассмотрел – немолодой, смуглый, с маленькой бородкой, лицо продолговатое, а разрез глаз чужой.

– Мой спиной, твой лицом. Бей! – внятно шепнул Волк, и в тот же миг две стрелы ринулись вперед.

Оба хазарина одновременно подломились в коленях и стали падать: один завалился на спину, а другой лицом вниз, на него.

Мир застыл, Кожан задержал дыхание. Раз, два – стукнуло сердце. Запах промерзшего дерева от стены клети коснулся ноздрей, порывом ветра донесло тепловатый дым костра.

– Вперед! – шепнул Волк, убедившись, что оба дозорных убиты наповал и не помешают.

И что никто другой случившегося с ними не заметил.

Оба вилькая кинулись к костру. Волк стал вытаскивать тяжелый промерзший засов из скобы, Кожан встал лицом к веси, держа наготове лук уже с новой стрелой. Но между избами было тихо, ни одна дверь не отворилась. Светился желтым и рыжим костер на другом конце.

Вот заскрипела створка ворот. Кожан мельком оглянулся – мимо проскочил Медведь с топором в руке, за ним потекли другие темные фигуры.

– Тихо, за мной! – велел Волк и сместился к избам, чтобы не идти по улице, под светом звезд и на глазах у всего неба. – К дальней клети.

Медведь у него за спиной взмахами руки молча рассылал малые отряды к тем избам, где топились печи. Местные мужики показывали, как легче пройти. Замысел был прост: ждать у каждой двери, за которой есть хазары, пока кто-то из них не выйдет облегчиться, а потом врываться в открытую дверь. В избе Долгенько, куда повел людей Рысь, велено было троих-четверых взять живыми, но удастся ли в темноте и кровавой неразберихе понять, на ком лучшие кафтаны – это уж как повезет. Действовать приказано было без лишнего шума и сразу резать тех, кто примется орать – Медведь совсем не хотел, чтобы хазары навалились на них все разом. Надежда была на то, что по большей части они уже спят и можно будет с каждой избой разобраться по отдельности.