Хищники

– Два верхних, нарезные, расположены горизонтально,

– стал объяснять эксперт-криминалист. – Имеют калибр 9,3 миллиметра. Для патронов самой высокой мощности. Пуля утяжеленная. На медведя рассчитана. Зато у нижнего ствола, тоже нарезного, калибр 5,6 – на мелкого зверя.

Прошу обратить внимание, Ольга Арчиловна, на третьем стволе, малого калибра, стоит глушитель.

Дагурова машинально кивнула головой.

– Глушитель, – повторил Веселых. – Подумайте, может, это вам что-то подскажет… Вспомните показания Осетрова.

– Осечка?! – воскликнула Ольга Арчиловна.

– Вот-вот, – кивнул Артем Корнеевич, – выстрел с глушителем можно принять за осечку. – На расстоянии, конечно.

– Это очень важно, – сказала следователь. И напомнила своим помощникам показания Осетрова о том, что после щелчка-осечки он слышал, как над его ухом что-то просвистело…

Сообщение Веселых ее взволновало.

– Давайте попытаемся представить себе, как, кем и когда были сделаны выстрелы… Итак, что вы можете сказать? – обратилась Дагурова к Веселых.

– Вы имеете в виду карабин Авдонина? – уточнил криминалист.

– Да.

– Ну, – провел по усам Артемий Корнеевич, – все три стреляные гильзы на месте. В стволах… Пойдем от последнего выстрела. Его сделали мальчишки. На наших, можно сказать, глазах.

– Над нашими головами, – поправил Иван Иванович, с интересом наблюдавший за разговором.

– Из показаний Осетрова следует: Авдонин якобы выстрелил в него, но была осечка, – продолжала уже Ольга

Арчиловна. – Допустим, это был выстрел из нижнего ствола. Кто стрелял из второго верхнего? Все тот же

Осетров утверждает, что Авдонин стрелял в него после осечки во второй раз… Может, так оно и было?

– Не знаю, – неуверенно произнес Артем Корнеевич.

– Верхние стволы тоже с глушителями? – спросила

Дагурова.

– Нет.

– А время, когда стреляли, определить можно? – поинтересовалась Дагурова.

– Увы, до этого наука еще не дошла, – ответил Веселых.

– Но, понимаете, если Авдонин выстрелил из двух стволов, то на месте происшествия можно обнаружить хотя бы следы. Мы облазили все вокруг буквально на коленях.

Каждый кустик, каждую травинку осмотрели. Конечно, сколько могли… И ничего похожего! Ни одной свежей царапины… Конечно, пуля не пушечное ядро, могла улететь, знаете, куда…

– А скажите, бывают такие пули, ну… – следователь хотела что-то объяснить, но Артем Корнеевич перебил.

– Которые испаряются? Нет, не бывает, – засмеялся эксперт-криминалист.

– Что же получается, а? – развела руками Дагурова. –

Если верить Осетрову, то выстрел из нижнего ствола с глушителем был. Он принял его за осечку. Затем, по его словам, Авдонин выстрелил второй раз. Выстрел прозвучал громко. Значит – из верхнего ствола. А пуль нет, и нет их следов.

– И мешка, о котором говорил Осетров, тоже нет, –

подсказал Кабашкин.

– Да, прямо головоломка какая-то, – вздохнула Ольга

Арчиловна. – Ну ладно, давайте закончим с авдонинским ружьем. Теперь о пуле, которую вы нашли сегодня утром в распадке, неподалеку от места происшествия, – продолжала Дагурова. – Вы считаете, что именно она поразила

Авдонина?

– Почти наверняка, – ответил Артем Корнеевич, поглаживая чурбак, в котором застряла пуля. – Но окончательный ответ дадут в лаборатории судебных экспертиз. Я

попрошу, чтобы все исследования провели как можно быстрее.

– Очень хорошо, Артем Корнеевич, – кивнула Дагурова. Если что интересное – звоните. А бумаги можно потом…

– А куда звонить?

– Капитану Резвых, домой. Он мне передаст.

Ольга Арчиловна и Веселых проверили, входит ли «зауэр» в чемодан Авдонина. В разобранном виде ружье помещалось там легко, и места оставалось еще предостаточно.

Потом разговор зашел о листке из школьной тетради, который непонятно каким образом оказался рядом с ружьем и бумажником Авдонина.

– Явно блатные стихи, – сказал Кабашкин. – Помню, когда я работал в районе, собирал коллекцию подобного творчества. Потом бросил.

– Что блатные – это верно, – подтвердила Дагурова. –

Но кому принадлежит этот листок – вот в чем вопрос.

– А может, Авдонин тоже собирал? – выдвинул предположение Иван Иванович. – Хобби, так сказать…

Веселых от комментариев воздержался. Ольга Арчиловна приложила листок со стихами к делу. Подходило время ехать в аэропорт.

Мужчины закусили на скорую руку консервами и колбасой. А ровно в семнадцать двадцать, как было условлено, подъехал директор заповедника. Как всегда, вежливый и внимательный.

Его дочь Марина сидела в «уазике» немного растерянная и взволнованная. Ольга Арчиловна хотела сказать ей на прощание что-нибудь ободряющее, но, как это бывает впопыхах, только и нашлась, что пожелала ни пуха ни пера…

Федор Лукич, однако, во всей этой суматохе проводов не позабыл позаботиться о Дагуровой. Он, оказывается, попросил Аделину прийти ночевать в «академгородок», чтобы одной Ольге Арчиловне не было боязно.

Машина уехала. Ольге Арчиловне взгрустнулось. Потянуло домой. Она вдруг вспомнила: Виталий в экспедиции. Но ведь был еще Антошка.